Мы будем жить - [8]

Был только компактный блок знаний, который следовало освоить, задания — и самопроверка. По договоренности с Кетой Лорин занималась в день на час или два больше, чем другие — ей следовало многое наверстать, иначе она не успеет подготовиться к Янтанье даже к восемнадцати годам, и придется сдавать ее позже, а этого Лорин не хотелось.

С другой стороны, ей можно было не заниматься языками. Лорин свободно владела немецким и русским, и почти свободно — английским, для Янтаньи этого достаточно; она занималась лишь ару. На новом языке она выучилась болтать, читать и писать свободно в первые несколько месяцев. Но на экзамене требовалось более глубокое знание родной речи амару, совершенное владение ею.

Время, сэкономленное на изучении иностранных языков, Лорин направляла на математику, физику, химию, биологию, географию, астрономию, основы техники, историю, литературу — эти знания у нее после немецкой гимназии были катастрофически низкими, их следовало быстро и основательно восполнить.

С наставницей можно было проконсультироваться быстро через кита, еще у амару существовала система связи и хранения информации Аранас, отдаленно похожая на интернет. Можно было через нее выйти и в интернет, но зачем? Разве что для изучения психологии урку. Раз в неделю Лорин встречалась с наставницей лично, и та контролировала прохождение материала по всем предметам.

Три или четыре часа таких домашних занятий; два обязательных часа ятихири — физической культуры; не только гимнастика, бег и самооборона, но и, например, лыжи, совершенно необходимые в сибирских условиях, и верховая езда, и плавание в Верхнем потоке или в отапливаемом бассейне Лаккамири.

Раза в неделю Лорин ходила заниматься в группу социальных навыков, инструктором которой был молодой амару с русским именем Максим.

Два раза в неделю по три часа — так было решено на Аруапе для всех подростков — Лорин выполняла общественно необходимые работы; сначала она выбрала оранжереи, как и Келла. Лорин восхищала местная система интенсивных технологий выращивания, полностью заменяющая какое-либо сельское хозяйство. Но вскоре девочка перешла на строительство новых зданий, там было немного простой неквалифицированной работы, почти все автоматизировано, но Лорин быстро научилась управлять киберами и даже выполнять сложные инженерные задачи. Она подружилась с инженерами-строителями, часто ей не хотелось уходить со стройки и после окончания "общественных часов".

Сначала Лорин еще занималась скрипкой, но потом времени на это не стало. Или пропал интерес. Зато девочка увлеклась рисованием и стала брать отдельные уроки.

Но все эти занятия продолжались лишь до шести вечера. По традиции после шести взрослые шли на Аруапу, иногда туда наведывалась и Лорин, но чаще проводила время с ребятами, по своему усмотрению. А потом возвращалась домой, и время до сна принадлежало уже только ей одной — и маме, ее любимой "тайке".

Лорин иногда поражалась тому, как медленно тянется время, она успевала за день прожить в пять, десять раз больше, чем раньше, и вчерашний вечер казался ей далеким, словно был год назад. А посмотришь иначе — время летит быстро, и не замечаешь, как пора расставаться с очередным интересным занятием и приступать к следующему.

Впервые Лорин посетила Марку — поселок урку — зимой. Ей было четырнадцать с половиной, но ее поместили в группу социального развития с ребятами 11–12 лет. Это ничего не значило, разве что она была ростом повыше других.

Амару — нормальные люди. У них возраст, внешность, пол, происхождение совершенно не играют роли при общении, разве что — роль позитивную. К этому Лорин долго не могла привыкнуть.

Марка располагалась в километре от Лаккамири. Полтора десятка мальчишек и девчонок весело шагали по растоптанной в сугробах тропинке, снег искрился вокруг сказочными чертогами, вкусно похрустывал под теплыми валенками.

Келла, внучка Инти, взяла Лорин за руку.

Максим остановился на прогалине, поджидая их. Ребята сгрудились вокруг учителя.

— Еще несколько слов, прежде чем мы войдем в поселок. Кто скажет, почему были созданы такие поселки? Ведь раньше, например, в Шамбале, их не было!

— Это из-за Хальтаяты, — солидно ответил вихрастый маленький Леонид, — раньше их не было, потому что если… ну если урку попадали к амару, то они просто жили среди нас. Раньше не делали разницы между урку и амару!

— Все верно, — согласился учитель, — но мы всегда могли это себе позволить в Шамбале, потому что урку было очень мало. Случайно заблудившийся путник, спасенная от смерти семья… им давали такой же дом, как у всех, и они участвовали в общей жизни — но конечно, не могли стать такими же, как все, просто не получалось. К ним все были дружелюбны, но они ощущали себя чужими. Только агрессивных урку выгоняли из Шамбалы.

А теперь мы решили посмотреть на ситуацию честно. Нам нельзя больше прятаться от урку — а урку заполнили весь мир. Рано или поздно нам придется взаимодействовать с ними. После победы хальтаяты мы будем определять условия мира. Мы отделимся от них — но какие условия мы создадим для урку? У кого есть идеи?