Муж, которого я купила - [85]

— Я не могу благодарить тебя. Я просто хочу, чтобы ты знал, что из всех поступков, которые я совершала, именно этот совершить мне тяжелее всего.

Он обнял ее и поцеловал. Поцелуй этот длился долго, словно он пытался им подвести итог всей своей жизни.

Они вышли на улицу вместе, рука об руку. Солнце радостно приветствовало их, выкатываясь из-за горизонта над лесом. Оно медленно поднималось все выше, протягивая свои лучи к ним с торжественным благословением. Далеко в лесу на ветках голых деревьев белый снег блестел слезами от опаляющего рассвета, и слезы эти капали повсюду, переполняя лес тихой печалью. Но высокие старые деревья возвышались под светлой лазурью неба, словно почтенно приветствуя вновь зарождавшуюся жизнь, как в первый раз. И по всей равнине снег блестел под солнечными лучами, переливаясь всеми цветами радуги.

— Во славу мировой революции! — рявкнул солдат и вытер нос рукавом куртки.

Их ожидали двое саней, лошади которых были повернуты в разные стороны. На одних санях сидели двое солдат, ожидавших своего заключенного. На других лежал Мишель, который стонал от жара, все еще без сознания. Рядом с ним сидел солдат, державший в руках поводья.

Джоан остановилась. У нее не было сил идти дальше. Комендант Кареев спокойно улыбнулся. Он заметил, что ворот ее пальто распахнут, и пристегнул его обратно. Главный среди солдат подтолкнул ее к саням.

Она остановилась и обернулась, встретившись лицом к лицу с Кареевым. Он стоял с прямой спиной, словно тянулся навстречу рассвету, его волосы отливали золотом на свету. Она гордо и храбро улыбнулась, возвышенно одобряя открывшееся ее взору новое проявление жизни.

Кареев без всякого приказа со стороны пошел к своим саням, спокойно сел на них между двух солдат.

Грубая рука усадила Джоан на ее сани. Она обняла Мишеля и прижала к себе, положив его голову на плечо.

Солдат щелкнул кнутом, и лошадь рванула вперед, навстречу рассвету. Их упряжь скрипела, а снег взметался под копытами лошади.

Джоан обернулась посмотреть на другие сани. Комендант не повернулся в сторону помчавшейся вперед лошади. Она смотрела, как ветер играет его волосами над четко очерченной линией лба. Комендант Кареев по-прежнему высоко держал голову.

Около 1931–1932 г.

Мы живые [7]

Предисловие редактора

Айн Рэнд вернулась к написанию романа «Мы живые» в 1932-м, но уже в следующем году вновь прервала работу над ним ради своей первой постановки под названием «Ночь 16-го января», продюсерами которой впоследствии выступали как Пэлливуд (1934), так и Бродвей (1935). (Эту пьесу также в особом порядке опубликовала New American Library.) В конечном счете роман был завершен к марту 1934 г., но до 1936 г. Айн Рэнд не могла найти издателя, готового опубликовать его. После выпуска первого тиража размером в 3 тысячи экземпляров издательский дом решил отказаться от дальнейших переизданий книги несмотря на то, что все показатели свидетельствовали о возрастании читательского интереса к произведению писательницы. Таким образом, большинство читающей публики не могло добраться до этой книги Айн Рэнд почти четверть века. В 1959 г. издательством Random House было принято решение о перепечатке романа, а в 1960 г. New American Library издала его в мягком переплете. С того самого времени было продано еще около трех миллионов копий романа «Мы живые».

Мнение самой Айн Рэнд относительно темы, заявленной в этом произведении, ее значимости и того места, которое занимает роман «Мы живые» среди прочих ее работ, можно отыскать во вступлении к данной переизданной версии.

Во время поиска оригинальной рукописи романа я обнаружил несколько отрывков, вырезанных из финальной версии произведения. Айн Рэнд была настоящим чемпионом в плане того, что касалось литературной экономии; она вырезала из своих произведений все без исключения отрывки, которые казались ей незначительными. Она сама любила заявлять, что в цельном авторском творении нет места ни одной лишней сцене и ни одному лишнему слову; судить о любой составляющей части творения можно лишь только с точки зрения того, какой вклад она вносит в общее дело, а не по тому, сколь она интересна сама по себе.

И тем не менее некоторые из вырезанных отрывков оказались вполне самостоятельными произведениями, более чем достойными публикации, пускай и не являющимися, по мнению миссис Рэнд, частями общего произведения. Для данного сборника я выбрал два таких отрывка, написанных, вероятно, в самом начале ее работы над романом, приблизительно в 1931 г. Ни одно из них не было удостоено привычной для Айн Рэнд редакции и шлифовки. Сами названия произведений были придуманы мной.

В рассказе «Нет» ярко выражена вся гамма эмоций, преобладавших в жизни людей в Советской России после революции. Он представляет своего рода взгляд на то существование, которое приходилось терпеть самой писательнице до того, как она смогла уехать в Америку. Некоторые характерные детали этого бытописания находят отражение в рассказе в виде отдельных кратких абзацев, умело внедренных в общую сюжетную линию. Очевидно, Айн Рэнд полагала, что иначе образы, заявленные в произведении, окажутся слишком статичными. Возможно также и то, что более частое использование таких деталей, по мнению миссис Рэнд, могло показаться избыточным, поскольку их тема неоднократно обыгрывается во всей книге.