Муж, которого я купила - [22]

— Сэр, я думал, вам будет интересно узнать, — сказал я, — что мистер Харви Клейтон тоже едет в этом поезде, в следующем вагоне.

Харви Клейтон был его хорошим другом, вот только к этому времени он уже наверное мирно спал в своих апартаментах в Нью-Йорке.

— Харви Клейтон? На этом поезде? — удивленно переспросил Уинтон Стоукс.

— Да, сэр. Я заметил его в следующем вагоне, как раз когда возвращался обратно.

Уинтон Стоукс встал и направился в другой вагон. Я кинул быстрый взгляд на Микки Финниган и с облегчением вздохнул — этот толстый недоумок спокойно посапывал в своем углу.

Скрываясь за дверью, я наблюдал за тем, что произошло дальше на перроне. Как только Уинтон Стоукс вышел из вагона, он оказался между Питом Крампом и Носатым Тимкинсом, почувствовав, как те прижали холодные дула пушек к его ребрам.

— Теперь иди-ка за нами, и чтоб я не слышал от тебя ни вопля, или мы тебя продырявим, как кружевную занавеску! — шепотом приказал ему Пит Крамп.

Вокруг не было никого, кто бы мог увидеть эту сцену. Пит и Носатый взяли Стоукса под руки, по обе стороны, и сошли с поезда. Стоукс безропотно пошел с ними. Они удалились с темного перрона станции, со стороны выглядя как три закадычных друга. Никто бы не заметил, что две пушки под руками Уинтона упирается прямо ему в бока. Сотрудники станции ничего бы не заметили, даже если б не спали на ходу.

Я кинулся обратно к месту, на котором сидел Уинтон Стоукс, захватил его пальто, шляпу и чемоданчик и быстро последовал за своими ребятами.

Они отвели Стоукса к машине, припаркованной на неосвещенной стороне улицы, прямо за станцией. Прежде чем подойти к ним, я повязал платок вокруг лица и надел длинное пальто, которые они для меня приготовили, чтобы Стоукс не узнал меня по одежде.

Я запрыгнул в машину, и мы вчетвером укатили прочь в ночную тьму.

Во всем городишке было от силы две улицы, один универмаг и с десяток домов. Спустя лишь пару минут мы уже выехали за его пределы и неслись вперед по грязной дороге, на которой не было ни души. Издали мы видели, как поезд отбывает в Сан-Франциско, на сей раз без своего самого ценного пассажира. Длинная вереница подсвеченных окон вагонов уносилась прочь все быстрее и быстрее, вслед за вылетавшими из пыхтящего мотора красными искрами. Вот наконец он свистнул и пропал в ночи, вскоре стих и стук колес. Мы были одни в этой погруженной в сон стране, мчась на всем ходу, с включенными во всю мощь фарами. А вокруг — лишь пустынные равнины, редкие кусты и темный необъятный небосвод.

Мы все были в напряжении и пока что молчали. Один лишь Уинтон Стоукс оставался невозмутимым и казался даже заинтересованным во всем происходящем.

Мы остановились перед какой-то ветхой забегаловкой у дороги, всего лишь в паре миль от города. Я понятия не имею, на какую выручку могли рассчитывать владельцы заведения в этом богом забытом месте, но нам это было только на руку. Забегаловка была закрыта на ночь, мы легко взломали замок и запихнули внутрь нашего пленника.

В старой хибаре повсюду были грязные сковороды, шелуха от лука, хлебные крошки, заржавевшие консервные банки и неповторимый аромат дешевого растительного масла. Мы зажгли керосиновую лампу, чем растормошили целый рой мух и светлячков, которые стали порхать вокруг нее и долбиться о пыльное задымленное стекло.

— Мистер Стоукс, — произнес я, — вы здравомыслящий человек, как и мы. Вы осознаете, что находитесь целиком и полностью в нашей власти, и можете избежать кучи неприятностей, если мирно отдадите нам Ночного Короля, который, по сути, и так уже наш.

— От того, что вы переходите сразу к требованиям, — ответил Уинтон Стоукс, — все равно никакого толку.

— Да ну? — сказал я уже куда менее приветливо. — Если вы не отдадите камень нам сами, то он все равно будет наш, не пройдет и десяти минут.

— Ну, это мы еще посмотрим, — ответил он.

— Хорошо, смотрите! — усмехнулся я.

По моему знаку ребята схватили его и стали обыскивать, в то время как я открыл чемоданчик и стал внимательно в нем копаться. Уинтона Стоукса, казалось, все это лишь забавляло, и на его лице заиграла та самая гаденькая улыбка, которую я так ненавидел.

Мы обыскивали все тщательно и аккуратно. В первые пять минут я бросал в сторону Уинстона насмешливые взгляды и насвистывал мелодию из какой-то комедии. Но по прошествии десяти минут я был вынужден остановиться. Через полчаса я понял, что кровь начинает холодеть у меня в жилах.

Мы просмотрели каждый миллиметр его одежды, разорвали подкладку пальто, изучали каждую крупицу пыли в чемоданчике — все безтолку.

— Да бросьте вы! — взорвался Пит. — Может, камень и мал, но он не мог просто в воздухе раствориться, разве не так?

— Мы найдем его, даже если нам всю ночь тут придется проторчать, — сказал я.

— Не спешите, мальчики, я тоже никуда не тороплюсь, — вставил свои пять копеек Уинтон Стоукс.

— Послушай, — угрожающе прохрипел я, — хочется, чтобы ты себе уяснил, что я отыщу этот чертов камень!

— А кто же вас останавливает? — осведомился он.

По истечении трех часов мы просто сели на пол и беспомощно смотрели друг на друга, уже абсолютно не зная, где еще можно искать. Мы разорвали все швы в его одежде, разломали к чертям чемоданчик, отодрали подошвы от туфель, смяли шляпу, как кекс, раскрошили все сигареты; разодрали мыло и полотенце, оставили от белья лишь ошметки, разбили все, что только смогли отыскать у него в чемоданчике. Вокруг лежали настоящие горы мусора, но нигде не было видно брильянта.