Мусор, сумерки, капуста - [8]
Как будто подкупил людей, приходил к ним в черных очках, которые мне дал поносить Антонио. Эти люди никогда не видели моих глаз. Я их подкупил, чтобы они устроили киднепинг барабанщика. У меня было готово помещение для него. Там была установлена камера, и я мог наблюдать за ним со своей кровати, вот так же глядя в щель, только на месте ежа-шара был экран. Люди, подкупленные мной, должны были не только украсть барабанщика, но и — страшно сказать — пытать его. А я бы наблюдал. Откуда, откуда во мне это?! За что я его так? Только сейчас я подумал, что не его, а себя самого. Это сложно объяснить, но, видимо, я через него хотел все сам почувствовать. Вот трусость до чего довела! Я так боюсь этого, что уже придумал это как наказание. Или мне на самом деле наказать кого-то хочется за эти мои беспомощные желания? За трусость и зависимость, пока еще психологическую, но она, видимо, куда страшнее, чем физическая. Физическое приходит только оттого, что психологическое незаглушимо, в мозгу тюкает молоточками. Ох, эти люди там, мной подкупленные, очень нехорошо поступали. Они его будто бы распяли на лежаке, голого, конечно. А я лежал на животе и в щелочку ширмы смотрел на «экран», трус! дыхание ускоренное затая. Я как в этом жутком фильме «Реаниматор» был подключен мозгом к его органам. То есть они его трогали, а ощущал я. Или это я себя так довел, что ощущать мог? Тем более что одну руку под себя положил. Его ноги были широко разведены и как-то там устроено было, что их можно было сгибать, как на гинекологическом кресле. И я очень близко был лицом. То есть на «экране» все было крупным планом дано. Они стали вводить в него металлический блестящий вибратор. Только он оказался куда больше, чем тот, что на полу у меня прыгает.
Я прикрыл глаза, встал, медленно — не расплескать! — дошел до ванной и достал его из аптечки. Когда аптечку закрывал, сильнее глаза зажмурил — чтобы, не дай Бог, себя в зеркало увидеть. С ума бы сошел, увидев этот ужас. Вернулся на постель и опять лег на живот, только брюки уже расстегнул и спустил. И в щелочку, в щелочку «смотрю» на «экран», чуть глаза приоткрыв. И вижу, как ему вводят этот предмет блестящий, и я тогда нашарил баночку с вазелином, быстро провел рукой у себя между ягодиц и вибратор — он такой нудно-тихий звук издает, когда включен, будто второй голос арабской музыки моей, которая так и не прекращалась, — поднес и стал им водить как-то согнувшись, коленки подтянув. И мой бедный член не знал, что ему делать. На «экране» его потрогали, и я тоже стал трогать. От этого я как-то весь содрогнулся и бессознательно и сильно стал вибратором водить, и непонятно было — больно или нет, только хотелось, чтобы боль была до конца. Я стал подвывать в такт своим движениям, приговаривая и будто свою руку поощряя, чтобы она смелее и сильнее дело свое делала. А на «экране» уже даже ничего не видно было, кроме вибратора, входящего и выходящего из него, и даже показалось, что он сам как-то ноги согнул и тазом рванулся вперед. И я то же самое сделал, как загипнотизированный. И сразу тепло разлилось по всему телу и мозгу. Я, видимо, заснул, отключился на несколько минут. Но, когда очнулся, было ужасно.
Глаза у меня были мокрыми, я плакал. Самое же страшное было, когда я отправился в ванную и мне пришлось стирать простыню. В этот момент я увидел себя в зеркале — поднял глаза и увидел, как я смываю с простыни свой собственный кал. Я побежал на кухню, схватил нож и, рыдая во весь голос, застыл с этим ножом в руке.
Во дворе как раз стали собирать пубель. Мусор, сумерки, капуста. И это привело меня в себя — я увидел себя без брюк, на кухне, с ножом, вспомнил, что в ванной простыня в раковине и вибратор остался на постели или куда я его дел… Было бы ужасно, вот так оставить все, чтобы нашли… Мертвый, без брюк, кал на простыне — Оскар Уайльд промелькнул в голове и его суд дикий вибратор… Я представил сразу мужчин из полиции, экспертов, устанавливающих причину смерти, и как они скалятся и комиссар уходит, не дождавшись конца, махнув рукой, — «А-а-а, все ясно, пэдэ вонючий, мерзкий иностранец, саль этранжэ, больной наверняка, я бы их сам, своей бы рукой душил!»
Я выпил белого вина, прямо из бутылки, пошел энергично через комнату в ванную, не забыв включить телевизор — громко, чтобы орал, заглушал бы меня, мой внутренний пульс, — и принял душ. Потом достирал простыню, проверил брюки и плавки, сменил постельное белье, вибратор, конечно, умыл и сел в комнате перед телевизором на пуф Антони, пил вино и смотрел телевизор. Ничего не помню, что там показывали.
Сегодня они пришли в магазин. С. — это Серж, а барабанщик — Дани, так его Серж называет. Только нельзя называть его барабанщиком. Внутренний голос все уговаривал меня, напоминал: только не скажи, только не скажи. Потому что они не сказали. Серж тоже американец, во Франции уже пятнадцать лет. Все почти так, как я и думал. Они как-то запросто вошли и сразу ко мне. Я заметался мысленно — глаза, видимо, на самом деле метались, — но они, особенно Серж, очень просто со мной разговаривали. Приветствовали идею рассылки приглашений. Серж посетовал, что теперь стало очень сложно купить даже просто качественные вещи за недорогую цену. Уж мне-то не надо рассказывать о том, как шьют здесь ширпотреб турки и прочие нелегальные нацменьшинства. Дани все время что-то примерял, он моложе Сержа, но и меня моложе тоже. Видно, очень простой парень. Его Серж воспитал, вероятно. Во Франции. Дани во Франции всего три года. Боже мой, какое счастье, что не было хозяина. Я как-то не учел хозяина, рассылая приглашения товарищам. Хорошо, что не все вместе, не гурьбой приходят. Они купили несколько рубашек, платил Серж, и он же хотел купить парку, только цвет ему не очень. Я тут же нашелся и сказал, что у нас будут еще и я ему оставлю подходящую, только дайте мне ваши координаты. Конечно, зная их адрес, ничего не стоило узнать их телефон по минителю.
Любовь девочки и мужчины в богемном Ленинграде 70-х. Полный шокирующих подробностей автобиографический роман знаменитой певицы и писательницы. Это последняя редакция текста, сделанная по заказу нашего издательства самим автором буквально за несколько дней до безвременной кончины.Наталия Медведева. Мама, я жулика люблю! Издательство «Лимбус Пресс». Санкт-Петербург. 2004.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
А у них была страсть… Эти слова можно прочесть по-разному. Сентиментально. Саркастически. Как начало спора, в котором автор отстаивает свое право видеть окружающий мир по-своему. И этим видением она делится с читателем…
Роман «Отель Калифорния» рассказывает о судьбе фотомодели в Америке, о проблемах бизнеса «бабочек-однодневок». Как и ее муж, писатель Эдуард Лимонов, Наталия Медведева использует в своей прозе современную лексику, что делает ее книги живыми и эмоционально-убедительными.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.