Мой командир - [15]

— Наверняка у них появились подозрения на наш счёт. Хорошо, что я хоть несколько раз передал координаты.

Потом он развернулся в сторону обрыва и ткнул пальцем, указывая на что-то:

— Посмотри-ка, они ещё здесь. Наверное, застряли из-за снегопада.

В направлении, куда указывал палец лейтенанта, по покрытой снегом долине тянулась длинная чёрная линия.

Лейтенант заголосил:

— Думаешь, он их увидит и ничего не скажет? Знаю я этих партийных! Первым делом отрапортует вниз. И попадём мы с тобой прямиком на допрос к особистам. А может, и ещё куда подальше…

— Они же гражданские. Зачем зря снаряды тратить.

— А парень, с которого ты снял перстень, что, военный был?

Слова лейтенанта как ножом полоснули его по сердцу.

— Не увиливай.

— Ты последи за своим языком при этом обормоте. Я с начала войны на фронте. На юриста учился. Знаю, что говорю.

— И что нам теперь делать?

— Тебе — ничего. Я старший по званию. И отвечать тоже мне.

Он кивнул на снеговика:

— И это пугало убери отсюда. Чтобы он не нашёл, к чему придраться.

Он послушно повиновался приказам лейтенанта. Пошёл, принёс лопату и одним движением сковырнул голову снеговика, потом пинком свалил тулово и втоптал в снег.

4

— Прибыл в помощь дозорным по заданию командования.

Это были первые слова, произнесённые гвардии младшим лейтенантом. Он стоял на площадке перед блиндажом и тяжело дышал. Когда он отошёл к обрыву, чтобы взглянуть на долину, стало видно, что спина у него мокрая от пота. Весь путь через снежные наносы он прошёл, ни разу не передохнув.

Лейтенант остановился рядом с гвардейцем и принялся разглядывать белое полотнище долины. На однообразно белом фоне ясно выделялась чёрная линия каравана переселенцев.

Гвардеец повернулся, — было видно, как глаза у него наливаются кровью. Лейтенант, беспечно насвистывая, смотрел прямо перед собой.

Младший лейтенант начал:

— У меня задание Особого отдела…

Остальную часть своего заявления он проглотил. Было ясно, что Особый отдел был упомянут с той целью, чтобы лейтенант оценил обстановку и вёл себя соответствующе.

Лейтенант отошёл на несколько шагов от края обрыва и, повернувшись к особисту спиной, заговорщицки подмигнул. На лице его ясно читалось довольство собственной персоной: «Видишь, я верно догадался!»

Особист опять смотрел на равнину, и его лицо с каждым мигом всё сильнее наливалось краской. Лейтенант, невысокий, длиннолицый и тонкошеий, равнодушно глядел на верзилу особиста.

Он стоял между ними в полной растерянности, не зная, что предпринять. Он и подумать не мог, что лейтенанту хватит смелости перечить человеку из Гвардии.

Лейтенант повернулся к нему:

— Иди приготовь нам чего-нибудь поесть.

Он мгновенно юркнул в блиндаж, довольный, что удалось сбежать от злобных взглядов особиста и от лейтенанта с его показным равнодушием. Взял несколько банок с консервами и положил разогреваться в чайник. До него доносился недовольный голос лейтенанта, разъяснявшего особисту обстановку.

Он подошёл к выходу, чтобы лучше слышать разговор. Вода в чайнике вскипела и громко булькала. Было ясно, что дело дрянь и им, возможно, придётся несладко. Выражение лица особиста не предвещало ничего хорошего.

— Вы не исполняете свой долг. Враг прямо у вас под носом устроил парад, а вы тут…

— Снегопад спутал все наши планы. Вчера пришлось расчищать площадку перед блиндажом, чтобы не задохнуться внутри.

На мгновение разговор прервался. Бульканье кипящей в чайнике воды напоминало звук, с которым к поверхности болота поднимается ядовитый газ. Потом послышался голос особиста — он просил бинокль.

— Вы как будто не по своей воле оказались на фронте. Враг свободно передвигается у вас под носом…

— Я же уже говорил!

— Это всё отговорки. Я…

Он услышал, как нервно хохотнул лейтенант.

— Основы артиллерийской тактики говорят об обратном. Зачем мне, по-твоему, дали офицерское звание? Ты хочешь, чтобы мы по всем, кого увидим, пускали по снаряду? Я знаю свои обязанности.

— Я обо всём доложу вниз.

— Так не откладывай в долгий ящик!

Заслышав их приближающиеся шаги, он бросился вытаскивать консервы из воды. Обжёг руку и забрызгал кипятком одежду. Особист, злой как чёрт, вслед за лейтенантом залез в блиндаж и с презрением оглядел обстановку.

Лейтенант, во взгляде которого явно читалась насмешка, достал сигарету и уселся на ящик с боеприпасами. Он открыл консервы, высыпал содержимое в сковородку и поставил на ящик рядом с особистом. Тот перевёл злобный взгляд на него.

— Мы сюда не пировать пришли. Настраивай передатчик.

Он вопросительно посмотрел на лейтенанта, но тот молчал и не подавал никаких знаков — только затянулся сигаретой и выпустил дым прямо перед собой.

— Тот, кто прибыл в помощь дозорным, наверняка и сам справится.

Особист, не веря своим ушам, шагнул к лейтенанту. Его всего прямо перекосило от злости. Лейтенант широко улыбнулся особисту, потом повернулся к нему и кивнул на выход.

Получив от лейтенанта разрешение, он с превеликим удовольствием выбрался из блиндажа. Между двумя старшими по званию, явно не питавшими друг к другу нежных чувств, он ощущал себя как попавший в западню зверёк. Он глубоко вдохнул и почувствовал, как дрожат у него колени. Нервы совсем расшалились — непонятно, то ли от страха, то ли от возбуждения. Такой реакции от лейтенанта он никак не ожидал. Да уж, по-настоящему людей можно узнать только в критические моменты.