Мой французский дядюшка - [15]
- А кто же этот человек?
- Неважно кто. Прежде всего - человек, которого я люблю. Он работает счетоводом в почтовом отделении моего квартала.
Ее слова показались мне невероятными.
Но когда через несколько недель я получил скромное извещение о ее бракосочетании, то встал перед зеркалом и снял шляпу (как раз тогда купил новую, модную).
38
Запись по фильму
Вся эта сцена, по-видимому, не прошла мимо внимания персонажей, которых мы оставили в комнате на четвертом этаже. Мы видим их через стекло балконной двери, сквозь которое они сами могли наблюдать происходящее.
Бунюэль пыхтит, сморкается, подходит к оператору, садится на стул, снова вскакивает. Не режиссер, а карикатура на режиссера.
- Смотри в окно, словно ты слушаешь Вагнера.
Смотрю в окно.
- Мало восторга! Больше восторга!
Кривлю рот.
- Стоп. Это не восторг.
- От Вагнера может быть восторг? - я удивлен.
Бунюэль тоже удивлен. Вагнер, наверно, его любимый композитор.
- Принесите патефон и пластинку Вагнера.
- Что именно? - интересуется помощник. - «Валькирии»?
- Безразлично. Главное - Вагнера?
Я скептически повожу бровями, закатываю глаза.
- Вот так! - кричит Бунюэль. - Уже лучше! Ты слышишь Вагнера!
Я плюю от злости - терпеть не могу Вагнера.
- Стоп, - топает ногой рассерженный Бунюэль. - Пьер, неужели так трудно смотреть в окно и слушать Вагнера!
Пусть думает, что слушаю Вагнера, я буду думать о солянке.. Хорошо бы сейчас жидкой солянки! Или полдюжины устриц с белым вином из Бретани.
39
Один из знаменитейших петербургских поваров подробно объяснил мне, как заправляется осетровая жидкая солянка, а также - бульон (не питателен, но успокаивает);
слово спаржа значит холодок, ибо она растет в холодке;
бифштекс нужно делать из той части, которая не работает;
удача борща заключается в последовательности, в которой в него кладутся овощи,
борщ обязательно нужно варить на грудинке и класть мозговую кость;
черные маслины хороши для больных печенью;
шашлык нужно мариновать в уксусе с перцем;
свежая икра и устрицы целиком усваиваются организмом;
и так далее.
Кинохроника
Как только в любом фильме изображается экзотическая обстановка, будь то Египет, Индия или Центральная Африка, Острова Тихого Океана или Южная Америка, дирижер кинооркестра знает, что ему делать. Он начинает сюиту Бородина «В Средней Азии». Спешно требуются по крайней мере две новых сюиты: «В Центральной Африке» и «В джунглях Индии».
***
Должен ли фильм непременно кончаться благополучно? Результаты анкетирования, которое провел среди своих читателей один французский журнал, должны заставить призадуматься американских кинодиректоров, решительных и неукротимых сторонников благополучного конца и «поцелуя под занавес». Больше половины участников анкетирования голосовали за конец, вытекающий из реального положения вещей. Почти столько же протестовали против благополучного конца, когда он является явно навязанным, и почти 80% заявили, что так называемый «американский поцелуй» не вызывает в них ничего, кроме насмешки.
***
«Что говорит корова, когда она мычит?»
Таково название советского фильма, задача или, как любят выражаться большевики, задание которого - научить приемам рационального ухода за молочным скотом. Советы имели наивность включить этот фильм в число экспортных. Может быть, для Дании? Или для Швейцарии?
Каждый старается заплатить казне подоходного налога поменьше. Мэри Пикфорд, доходы которой нельзя назвать малыми, даже с американской точки зрения, уменьшала их, тем, что... платила крупное жалование своей матери.
- За что же вы платили вашей мамаше пятьдесят тысяч долларов в год? - спросил очаровательную ведету судья. - Какую должность она у вас занимала?
Мэри должна была признаться, что столь щедрое жалование она платила своей матери за услуги, которые мамаши оказывают обыкновенно бесплатно: за то, что она следила за ее хозяйством.
Обворожительная улыбка Мэри не покорила сурового судьи. Судья постановил увеличить сумму доходов Мэри, подлежащую налогу, на всю сумму, уплаченную ее матери.
40
В кафе оказался громкоговоритель, какой-то дурак включил его. И я услышал песню - пела Дамья.
Кто написал слова?
От воспоминаний у меня заболела голова. Сразу все возвратилось.
Не могу спокойно слышать эту песню. Что-то в ней сумасшедшее, выворачивающее душу:
Ты не умеешь любить и никогда, никогда этому не научишься.
Твоя пылкая юность,
которая смеется и поет,
не хочет ничего знать, кроме наслаждения.
В твоих глазах я ищу душу, но не вижу ничего, кроме синевы.
Ты не умеешь любить,
для меня это слишком большое страдание.
Прощай.
41
Они с Дамьей поехали в Испанию. От Перпиньяна к Барселоне автомобилем вдоль берега (отели на Коста-Брава можно было пересчитать по пальцам).
Они снимали комнаты в богатом доме над морем.
Дамью что-то тревожило. Что-то отвлекало. Да кто же это объяснит! Ее что-то тяготило. Не просто волновало, а существовало в постоянной головной боли. Как книги, стоящие в два ряда. Это невыносимо - книги в два ряда! Нужно постоянно тянуться вверх. Вытягивая и напрягая больной позвоночник. Иногда, тянясь (вот слово-то? А как иначе сказать - тянувшись? Но мне надо именно производное от «тянусь») за книгой, она это чувствовала.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..
Эта книга не только о фашистской оккупации территорий, но и об оккупации душ. В этом — новое. И старое. Вчерашнее и сегодняшнее. Вечное. В этом — новизна и своеобразие автора. Русские и цыгане. Немцы и евреи. Концлагерь и гетто. Немецкий угон в Африку. И цыганский побег. Мифы о любви и робкие ростки первого чувства, расцветающие во тьме фашистской камеры. И сердца, раздавленные сапогами расизма.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.