Москва - Вашингтон: Дипломатические отношения, 1933 - 1936 - [23]

И все же вопросы о торговле и кредитах Буллиту не давали покоя, и он через день вновь встретился с Рубининым. Они обсуждали предложения Крестинского от 16 мая. Представитель НКИД старался убедить посла согласиться с предлагаемой схемой, которая, по его словам, представляла абсолютный максимум уступок со стороны советского правительства, готового уплатить долг Керенского в сумме 100 млн долл. Однако Буллит утверждал, что это невозможно. Тогда Рубинин напомнил ему, что 30 апреля Рузвельт при встрече с ним, Трояновским и профессором Шмидтом выражал надежду на успешное завершение переговоров и заключение соглашения, хотя президент тогда не знал предложений Литвинова от 13 мая, которые Буллит признавал обнадеживающими. Советское правительство готово было уплатить долг Керенского в сумме 100 млн долл., но при условии, если Экспортно-импортный банк не будет стремиться установить контроль над сделками Амторга с частными фирмами. Нельзя предоставлять банку такое право. Это по существу, отметил Рубинин, означает, что советская торговля будет поставлена в зависимость от банка. Выслушав эти аргументы, Буллит признал, что разногласия сторон очевидны и серьезны. По его мнению, советское правительство идет на соглашения с США только при возрастании опасности со стороны Японии. Он неоднократно это отмечал в своих донесениях в госдепартамент. Там ему верили. Поэтому американская дипломатия постоянно и внимательно наблюдала за барометром японо-советских отношений, стремясь их использовать в интересах США. И Буллит преднамеренно в двух последних беседах с Рубининым счел необходимым говорить о дальневосточных событиях, преувеличивая их связь и влияние на происходившие в Москве переговоры о долгах и кредитах. В действительности советское руководство в отношениях с США исходило из потребностей экономики страны и, разумеется, оценки международного положения как в Европе, так и на Дальнем Востоке. Оно было заинтересовано в урегулировании назревших вопросов с Америкой. Подтверждением тому явилось заявление Крестинского о готовности вместо займа получить от американцев долгосрочный финансовый кредит, а Рубинин еще раз подтвердил согласие правительства уплатить долг Керенского в сумме 100 млн долл., при условии получения кредита в 200 млн долл. Однако и это не удовлетворило госдепартамент. В ответ 6 июня Хэлл вновь телеграфировал Буллиту об одобрении президентом Рузвельтом предложения касательно переноса переговоров из Москвы в Вашингтон. Посол с радостью воспринял депешу, так как его точка зрения одержала верх. С этого дня американская дипломатия начала кампанию в печати о целесообразности переноса переговоров в Вашингтон87. В начале июня посол Буллит заявил корреспондентам, что переговоры в Москве зашли в тупик, они оказались безрезультатны, так как советское правительство, по его словам, отвергло предложение госдепартамента88. Представитель телеграфного агентства Херста еще 3 апреля сообщил в прессе о том, что переговоры не увенчались успехом по вине Москвы. 31 мая помощник президента Американо-русской торговой палаты С.А. Трон посетил госдепартамент и спросил у заведующего восточноевропейским отделом Роберта Келли о причинах задержки урегулирования проблемы долгов. Он ответил, что повинен Советский Союз, потому что настаивает на получении прямого займа, в то время как президент не может на это пойти, ибо конгресс не поддержит его. Неудовлетворенный Трон беседовал также с Хэллом и Муром по этому вопросу. Тему о переговорах в Москве затронул и известный журналист Дрю Нирсон при встрече с Робертом Келли. Он же вел разговор об этом и с советником полпредства Б.Е. Сквирским, у которого расспрашивал, насколько верны широко распространенные слухи среди корреспондентов о том, что Литвинов изменил свою позицию в отношении условий уплаты долгов89. Советник опроверг эту версию. 22 июня журналист Константин Браун в беседе со Сквирским, касаясь переговоров о долгах, сетовал на противоречивость информации о них90. О том, как идут переговоры в Москве, поступали запросы в госдепартамент и от представителей делового мира. Им обычно отвечали: по вине советской стороны они продвигаются медленно. Но это не соответствовало действительности. Подтверждением тому явилась беседа 9 июня Буллита с Крестинским, когда посол прямо заявил, что предложения НКИД абсолютно неприемлемы, продолжение переговоров на их основе бесполезно. В американской прессе встречаются утверждения: они "не то ведутся, не то не ведутся вовсе"; их провал явится прискорбным фактом; может быть, следовало бы переговоры перенести в Вашингтон91. В противовес подобным высказываниям Крестинский предложил все же попытаться найти компромисс, отказаться от бесплодных общих рассуждений и конкретно обсудить программу закупок, сумму и условия кредита. Он повторил предложения Литвинова о необходимости получения вместо займа долгосрочного финансового кредита. По возвращении из Женевы в июне Литвинов уделил большое внимание советско-американским отношениям. Он был очень обеспокоен тем, что недоверие между двумя странами отрицательно сказывалось на переговорах, американцы настаивали на принятии их требований, мало считались с интересами и условиями советской стороны. 16 июня он встретился с Буллитом и обстоятельно обсуждал с ним сложившееся положение. Он уже знал, что в госдепартаменте с одобрения Рузвельта было принято решение о переносе переговоров в Вашингтон. В американской печати Литвинова обвиняли в том, что он отошел от договоренности, достигнутой между ним и Рузвельтом в ноябре 1933 г.92 В самом начале разговора Буллит повторил уже сказанное Крестинскому о том, что переговоры о долгах и кредитах не продвигаются; Вашингтон "и слышать не хочет о схемах", предложенных советской стороной, и он "не видит никакого выхода из положения". Затем Буллит поинтересовался тем, какие товары советское правительство намерено покупать в США. Это могло бы облегчить положение Рузвельта, он мог бы указать конгрессу или сенату реальные выгоды, получаемые тем или иным штатом от торговли с Советским Союзом. Посол выразил опасения, что в Америке могут измениться настроения не в пользу политического сотрудничества94.