Москва - Варшава - [18]

— Кто — «они»? — в свою очередь вопросил Игорь.

— Откуда мне знать, если даже вы не знаете?

— То-то и оно! Поэтому я и говорю, что тебе сейчас нельзя ехать в Польшу. Если за смертью Гитиса и твоей матери кто-то стоит, этот «кто-то» может припомнить, что мать отправила тебя учиться в Россию — наперекор своим убеждениям и характеру — и решить, вполне логично, что ты тоже в игре. Что Гитис вовлек тебя в неё с подачи матери. А значит, что ты последний носитель какого-то смертельно опасного знания. Если это так, то, поверь мне, вне Москвы тебя всюду может ждать удар из-за угла.

— Но что же мне делать?..

— Заболеть! Исчезнуть! Запить с горя до той стадии, когда человек уже не отвечает за свои поступки! Что угодно! Если хочешь, я устрою твое «похищение» — отсидишься пока что на какой-нибудь подмосковной даче, где тебя никто не вздумает искать!

— И надолго?

— Пока не будет твердо доказано, что двойная смерть на Острове Влюбленных — действительно несчастный случай. Или пока не станет ясно, что разборки, из-за которых они погибли, не касаются тебя никаким боком и тебе ничто не угрожает. Или пока мы не найдем убийц и не обезвредим их. Видишь, сколько вариантов? Самый худший — третий, потому что тогда тебе придется отсиживаться непонятно сколько. Если один из двух первых — то не больше нескольких дней.

Тадеуш был настолько ошарашен и выбит из колеи, что практически потерял способность принимать решения. Игорь посматривал на него с сочувствием: ещё бы, сразу после известия о смерти матери узнать такое!.. Но это жесткое, почти хирургическое, вмешательство было необходимым — ради безопасности самого Тадеуша.

Парень, однако, быстро сумел собраться.

— Но, если эти таинственные «они» считают необходимым убрать и меня, то разве нельзя выманить их на меня как на живца? Или вы это и имеете в виду?..

— Не совсем так, — усмехнулся Игорь. — Видишь ли, идея ловить на тебя как на живца наверняка придет в голову многим, раз даже тебя, далекого от всех наших дел, посетила. Я тоже заинтересован в том, чтобы найти и наказать убийц. Но я — единственный, кого безопасность «живца» — если иметь в виду тебя — будет волновать в первую очередь. Понимаешь?

— То есть, профессионалы из «органов» просто используют меня, и все, а вы постараетесь меня защитить?

— Приблизительно так, — кивнул Игорь. — Помешать им ловить на тебя как на живца я вряд ли смогу, но, по крайней мере, я буду при тебе телохранителем. Если надо, и в Варшаву за тобой отправлюсь. Но здесь я смогу прикрыть тебя намного надежней, чем в Варшаве… или ещё где бы то ни было.

Тадеуш ещё раз все взвесил в уме.

— В любом случае, нам надо исчезнуть с этой квартиры? — осведомился он.

— Да.

— Тогда поехали. Куда скажете.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Итак, они выследили её и в Риме. В ней начинала закипать холодная ярость, с которой она постаралась справиться и взять себя в руки. Ярость плохой советчик.

Во-первых, они не неуязвимы, раз уже второй раз (нет, третий, если считать, что она догадалась об обыске в номере) раскусила их слежку, несмотря на все их старания. Ведь если бы они так и оставались невидимками, для неё это было бы намного хуже, верно?

Во-вторых, они не догадываются, что она их раскусила — считают, что «ведут» её идеально. Значит, этим надо воспользоваться.

В-третьих, как они взяли её след на этот раз? Вели до самого Рима так, что она ничего не заметила? Невозможно!..

Впрочем, ответ ясен. Нетрудно предположить, что после неудачного покушения она помчится в римский банк, чтобы отправить «черную метку» своему нынешнему заказчику — которого наверняка посчитает виновным в этой попытке её убрать… То есть, не надо надрываться и «пасти» её от Женевы до Рима — надо просто дежурить возле банка, дожидаясь её появления, а уж потом не упускать из виду. Возможно, не считай она, что оторвалась от своих врагов окончательно и не будь так потрясена известиями об убийстве заказчика, она бы от самого банка заприметила слежку — и сумела бы разобраться… Теперь плохо то, что парень из Женевы (так она мысленно его называла) успел передать её напарнику, а сам, наверно, помчался докладывать наверх, что она опять в поле их зрения. Если бы она заметила его, когда выходила из банка, она бы сумела с ним разобраться так, чтобы он исчез, бесследно и навеки, не успев никому ничего сообщить, а она бы уже гнала машину во Францию, пока её преследователи в растерянности метались бы по Риму. И уж позаботилась бы о том, чтобы они ещё долго не напали на её след… Но сделанного не переделаешь. Придется разбираться с тем, что есть.

Она не спеша доела торт, допила «капуччино», встала и отправилась гулять по старым улицам. Слежку — если этот мужик за ней последовал — она старательно не замечала. На небольшой площади она увидела три стоявших рядом таксофона, в очень удобном месте, с угла площади, почти напротив церкви. Она зашла в тот таксофон, который работал за наличные (римские таксофонные карты она приобрести не удосужилась, а международными ей пользоваться пока не хотелось), и набрала первый попавшийся номер.

— Извините, кажется я ошиблась, — по-французски проговорила она, когда ей ответил незнакомый голос. И повесила трубку.