Москва - Варшава - [16]

И теперь голодные времена были для Андрея позади, а всю «компьютерно-аналитическую», или «пылевыбивальную» — Игорь называл этот процесс обработки и осмысления данных по-разному — работу Игорь всегда доверял ему. Потом они садились и суммировали свои мысли и наблюдения, приходя к общему знаменателю.

Покинув Андрея, Игорь постарался как можно быстрей «закруглиться» с текущими делами и часам к четырем дня был на Миуссах, в Гуманитарном университете, где принялся наводить справки о студенте третьего курса Тадеуше Жулковском.

Несмотря на строгости внутренней охраны и пропускной системы, ему удалось убедить всех в своих добрых намерениях. Да и трагичность ситуации оказалась ему на руку.

— Понимаете, я старый друг его матери, — объяснил он. — И меня просили взять Тадеуша… под свое крылышко, так сказать. До его отъезда на похороны. А в общежитии, где он числится, он не живет.

— Да, ужасная история, — закивала замдекана, вышедшая к нему по звонку с вахты, от поста охраны. — Она ведь утонула, да? Бедный мальчик, наверно, сам не свой, он только вчера получил телеграмму… Он снимает квартиру, и я сейчас найду вам его адрес и телефон. У нас всегда все это есть — на случай, если надо будет о чем-нибудь срочно оповестить студентов…

Через пять минут Игорь ехал в сторону Чертанова. Тадеуша Жулковского он застал как раз вовремя, в последних сборах. Молодой человек возился с «молнией» саквояжа, который застегивал в коридоре, перед входной дверью — и дверь открыл, едва Игорь кнопку нажал.

— Тадеуш Жулковский?..

— Вы ко мне? — удивился Тадеуш. — Простите, я спешу, и…

— Об этом и пойдет разговор, — Игорь приглядывался к рыжеватому сухощавому пареньку. — У тебя уже есть билет?

Да, худощавый, крепкий при этом, и эти темно-серые глаза, их разрез…

«Не может быть!» — подумал потрясенный Игорь.

И переспросил:

— А?..

Узнаваемая для Игоря — красноречивая — внешность молодого человека произвела на него такое впечатление, что он прослушал ответ на свой вопрос.

— Я говорю, нет, билета ещё нет. Но я возьму «билет последней минуты». Сейчас это не проблема… Так кто вы такой?

— Меня зовут Игорь. Игорь Терентьев. Я учился в институте вместе с тем человеком…

— …Из-за которого погибла моя мать? — Тадеуш насторожился.

— Не «из-за которого», а вместе с которым, — поправил Игорь. — Ведь они держались друг за друга до самых последних секунд, ты это знаешь?

— Я вообще ничего не желаю знать об этом человеке! — запальчиво, чуть не в крик, заявил молодой человек.

— А придется кое-что узнать, — вздохнул Игорь. — Потому что от этого может зависеть твоя судьба.

— Что вы имеете в виду? И кто вы вообще такой?

— Я уже сказал.

— Нет, кто вы по профессии, я имею в виду?

— Сейчас я частный детектив.

Молодой человек приумолк на секунду, потом фыркнул.

— Понимаю! Вас наняли родственники этого человека? Они сомневаются, что действительно произошел несчастный случай? Или вы действуете по собственной инициативе?

— Никаких родственников у него не было. Но действую я не по собственной инициативе, — Игорь старался говорить как можно спокойней и мягче. — Дело в том, что до того мне довелось послужить в «органах». И рекомендовал меня в «органы» тот самый человек.

Тадеуш вздрогнул, потом начал бледнеть.

— Вы… вы работали в КГБ?

— Ну да. Или как это там теперь называется, — Игорь пожал плечами.

— Но этот человек… Моя мать не могла с ним… Она всегда…

— Хочешь сказать, ненавидела все, что связано с коммунизмом, с подавлением Польши, с уничтожением свобод, с лагерями и доносами? Все так. Но, допустим, она не знала…

— А когда узнала, то перевернула лодку, чтобы утопить его — вместе с собой? Вы это подозреваете?

— Полная чушь, — сказал Игорь. — Там произошло нечто странное — и если бы знать, что… Ответь мне на один вопрос. Ты можешь себе представить, чтобы человек не любил какой-то город, но почти постоянно жил в нем много лет? По доброй воле, заметь, при возможности выбрать любое другое место на земле.

— Наверно, — Тадеуш заколебался. — Наверно, такое возможно, если человека что-то держит… Какая-то привязанность.

— Я тоже так думаю, — кивнул Игорь. — Так вот, Гитис Янчаускас не любил Париж.

Тадеуш изумленно поглядел на Игоря.

— Он был литовцем, этот ваш… гэбист?

— Такой же «твой», как и «мой», — ответил Игорь. — Потому что он вошел в твою жизнь, и никуда от этого не денешься.

— Нет! — молодой человек сел, обхватив голову руками. — Я не могу этого пережить… Чтобы мать… при всей её гордости, при всей боли за Польшу… Выходит, она все время невольно предавала отца?.. Не в личном смысле, а… Ну, вы понимаете… Рассказывала этому литовцу о «Солидарности», о жизни польской эмиграции то, что ему не надо было знать?.. И вы расскажете отцу… окончательно опозорите её в его глазах, раструбите всем… если я не сделаю чего-то, что вам надо?

— Мне надо только одно, — сказал Игорь. — Уберечь тебя от глупостей. Я не знаю, стоит ли тебе вылетать в Польшу. Если их убили, то следующим на очереди можешь оказаться ты.

— Но почему?!

— Если б я знал… — Игорь вздохнул. — Тут ещё один вопрос возникает. Почему ты выбрал для учебы Россию, а не какую-нибудь другую страну? Ведь тебе, наверно, вся Европа была открыта.