Море. Сосны - [20]
Летчики говорили:
– Пьем все, что к полу не прибито!
– Пьем за тех, кто турнул Никитку, задолбал он своей кукурузой!
– Брежнев – серьезный мужик, а Хрущев – колхозник!
– Брежневу пятьдесят восемь лет, он молодой, а Хрущеву семьдесят, он старый!
– У Хрущева жена старая и на свинью похожа, а у Брежнева – красавица!
Верка с ними спорила:
– Он дал народу холодильники, стиральные машины и телевизоры! При нем майонез появился! А кто Гагарина запустил? При нем ракеты СССР стал делать как сосиски!
Самый молодой летчик запел:
Куба, отдай наш хлеб!
Куба, возьми свой сахар!
Куба, Хрущева нет!
Куба, иди ты на…
Рыжий летчик осторожно всунул Верке руку между коленок. Под столом, конечно. Чтобы никто не видел. Но видели все.
А Верка храбро делала вид, что ничего такого не происходит.
Рыжего это так разволновало, что на скулах у него выступили пятна румянца.
Рука его поползла выше и выше, и он жарко шептал ей на ухо:
– Мы испытывали одну штучку на Новой Земле. Такая хорошенькая штучка получилась, посильнее Хиросимы будет.
– Это для войны? – на ухо спросила его Верка.
– Для мира во всем мире.
Больше всех хотят девушки
А в это время в парке сидел на скамейке Виктор.
Смотрел на Серое здание напротив.
Слушал репродуктор на столбе.
По радио передавали песню “Хотят ли русские войны?”.
Хотят ли русские войны?
Спросите вы у тишины
Над ширью пашен и полей.
И у берез, и тополей.
Спросите вы у тех солдат,
Что под березами лежат,
И вам ответят их сыны,
Хотят ли русские,
Хотят ли русские,
Хотят ли русские войны.
Эту песню пел Марк Бернес и Дважды краснознаменный имени Александрова ансамбль песни и пляски.
Летом 62-го года в Москве на Международном конгрессе за всеобщее разоружение и мир делегатам раздавали пластинки с записью этой песни – на английском, французском, немецком и испанском языках. Чтобы все знали – в СССР никто не хочет войны.
Когда в пятый раз Марк Бернес спросил слушателей, хотят ли русские войны, Виктор крикнул репродуктору:
– Конечно хотят!
Отдыхающие на соседней скамейке переполошились.
– Очень хотят! – кричал Виктор. – Ее очень хотят женщины!
После этого отдыхающие встали со скамейки.
– А больше всех войны хотят девушки!
Отдыхающие пошли прочь из этого парка, они говорили:
– Да он пьяный! Сейчас милицию позовем!
Поздно вечером Верка курила в тамбуре с летчиками. Все уже немножко были пьяными.
Рыжий летчик вовсю распускал руки, а Верка мягко отстранялась от него, неудобно же. Но молодые летчики все это видели и смеялись. Намекали, что, мол, дело будет…
– А правда, что вместо Гагарина должен был лететь другой космонавт??- спросила Верка. – Просто Юрочка красивый, как с открытки, поэтому выбрали его?
– Правда! – отвечал самый молодой летчик. – Задвинули талантливого и хорошего парня, потому что лицом не вышел, как некоторые. Он потом спился. И застрелился. Это был я!
Верка смеялась больше всех.
Летчики пошли в купе пить коньяк, а рыжий летчик не пошел и Верку не пустил. Притиснул ее к стенке и сказал:
– Я вот что хочу сказать тебе, Эмма!
– Что? – затихла Эмма, она же Верка.
Он подумал и серьезно ответил:
Эмма – дура, процедура, состоит из трех частей -
карбюратор, вентилятор и коробка скоростей…
И стал браться руками за все эти ее части.
Верка боролась с ним, но не сильно. Потому что говорил он ей в этот момент интересное, летчицкое и секретное:
– Допустим, выполнил задачу советский разведывательный спутник. Из соображений секретности назовем его “Зенит-В”. Такая херня с двадцатью антеннами. И пора ему на землю. Приземление в заданном районе. А у него неисправность тормозного двигателя! И хрен ты его снимаешь с орбиты. И тогда включили мы систему самоуничтожения. И он взрывается прямо на орбите!
– Ужас какой! – прошептала Верка.
Плюс девятнадцать
Ночью Виктор сидел в парке, все на той же скамейке.
Он смотрел, как гасли окна в Сером доме. Погасли все, кроме трех на втором этаже.
Ему было не холодно этой ночью, но только если сидеть и ходить.
А вот если задремать на скамейке, то замерзнешь…
Плюс девятнадцать.
Этой же ночью в темном купе лежала на нижней полке Верка.
Напротив нее на другой полке спал мертвецким сном рыжий пьяный летчик, который перед сном так и не сумел застегнуть ширинку.
Верка ворочалась с боку на бок, смотрела в темноту.
– Не в меня. Никуда. Вообще никак! – тихо говорила она.
На верхней полке засмеялся ее словам самый молодой летчик.
Но Верка не стала смеяться вместе с ним, она, подняв глаза, смотрела в черное окно.
Эмме, которая называла себя Веркой-поэтессой, сейчас 69 лет. Она член Союза писателей. С возрастом ее некрасота перешла в другое качество, и после 45 лет она наконец стала поздней красавицей, какие иногда случаются в зрелом возрасте. Как она живет и что происходит у нее в личной жизни, не знает никто.
Это все кино
Прошло четыре дня. Утром Виктор ходил по набережной, пил газировку и ел сладкую вату.
Все эти четыре дня он прожил в парке на скамейке.
Он мог бы обратиться в квартирно-посредническое бюро и снять самую дешевую койку, но не стал этого делать.
Потому что со скамейки в парке были видны двери Серого дома, а ночью – горящие окна на втором этаже.
История пьесы М.Ю.Угарова «Смерть Ильи Ильича» – по мнению многих, лучшей пьесы современности, – достаточно интересна: говорят, что автор сочинял пьесу «Смерть Ильи Ильича» («Облом-оff») как раз для МХАТа, но после смерти Олега Ефремова она оказалась там не нужна. В результате автор поставил пьесу сам в «Центре драматургии и режиссуры». Последствия хорошо известны: премия на фестивале «Новая драма», премия «Гвоздь сезона» от московского отделения СТД и приз зрительских симпатий на «Золотой маске». Тут же пьесу приняли к постановке в театре им.Р.Симонова и выпустили под названием «Облом ОК».
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.