Море. Сосны - [18]
Коленка была разбита, ссадина темнела на глазах, тонкой струйкой потекла кровь.
– Как сказал Гагарин, “чувствую себя хорошо, травм и ушибов не имею, – сказала Лика. – Прошу передать лично Никите Сергеевичу Хрущеву”…
Не договорила. Заплакала.
Резко поднялся на ноги Стендап.
Виктор, подхватив его движение, поднялся тоже.
– Ты обидел девушку! – сказал Стендап и ударил Виктора в лицо.
Виктор остался на ногах, равновесия на наклонном камне не потерял.
– Я умею драться, – сказал он Стендапу. – Раньше не умел, а теперь вот умею.
И ответил Стендапу коротким ударом в лицо.
Того повело от удара назад, нога поехала по камню. Он взмахнул руками и упал коленями на камень.
Виктор опустил руки, драться он больше не хотел.
Все отвели глаза, они старались не смотреть на Стендапа, стоявшего в нелепой и позорной позе раком.
Тишину прервали позывные “Голоса Америки”. И дикторский голос:
– ?Наблюдатели сообщают, что в СССР не исключена возможность внутриправительственного переворота. Есть сведения, что лидер Коммунистической партии и советского правительства Никита Хрущев блокирован военными в своей резиденции в Пицунде. Говорят о возможном смещении его с высшего государственного поста. По сведениям информированных лиц власть в СССР скорее всего перейдет к Леониду Брежневу…
Новые времена
Молчали, не знали, как реагировать.
Первой откликнулась Мила-Бикини. Она подняла вверх кулачки, потрясла ими в воздухе:
– Это же здорово!
– Новые времена… – растерянно сказал Элик.
– Что хорошего? – настороженно спросил Гоухоум.
– Хрущев старый и глупый, а Брежнев молодой, он все поменяет! – ответила Мила.
– Может, хоть Гумилева издадут наконец? – спросил Элик.
– Размечтались! – поднимаясь с коленок, сказал Стендап. – Пускай для начала перестанут сраться со всем миром, а то стыдно!
– Это ты размечтался, а не мы! – засмеялся Элик.
– А я хочу съехать из коммуналки, – сказала Верка и добавила: – Еще мужа и двоих детей.
У Лики была разбита коленка, и кровь все шла, потому что она обмывала колено морской водой, а та соленая…
– Пускай откроют все границы, – вытирая слезы, сказала Лика. – Во всем мире.
Последним сказал Виктор:
– Чтобы все было иначе, не как до сих пор!
Этого хотели все.
Они загадывали желания, как это делают в детстве. Или на Новый год, когда в руках у каждого по бокалу шампанского.
…Они хотели в жизни перемен – все равно каких.
Они не знали, что в октябре 1964 года в стране начнется самый серый и самый скучный отрезок в их жизни, в жизни всей страны. Многие из их сверстников просто и тупо сопьются – от беспросветной щемящей скуки.
И когда через двадцать с лишним лет начнутся хоть какие-то перемены в жизни, то они будут уже не молоды. И никогда не будут так красивы, как сейчас, освещенные вечерним солнцем.
Все просто
Виктор рывком, одним движением снял с себя трусы.
Что с него возьмешь – он нудист.
– Нифа се! – сказал Элик, что на языке тех времен означало “ничего себе”.
Все стали спешно раздеваться.
Виктор, отсвечивая абсолютно белой попой, зашел в воду первым.
Вся компания, обогнав его, с разбегу бросилась в море.
Виктор стоял у самой кромки воды, лицом к морю. Ему нравилось, что он голый. Это вызывало в нем своего рода возбуждение. Волновала свобода, как будто эти дурацкие трусы служили раньше преградой между ним и морем.
Рядом с ним стояла Лика.
Они смотрели себе на ноги – вот вода пришла, а вот она ушла, положив им на ступни мелкие камешки.
Солнце садилось, оно уже коснулось горизонта.
– Так что? – не глядя на Лику, спросил Виктор. – Откуда шрам на животе?
– Прыгала с крыши сарая, а внизу оказалась куча металлолома, пионеры собрали. Все просто.
Солнце медленно погружалось в море.
– А мне на ногу упали железные тиски, – сказал Виктор. – Раздробило, да еще заражение началось. Ампутировали.
На камнях остался транзисторный приемник “Спидола” рижского завода ВЭФ, он продолжал бубнить о политическом перевороте в СССР.
Никому из этой компании ручку приемника больше не крутить…
В море видны были только головы людей.
Потом они легли на спины и смотрели в стремительно темнеющее небо.
Над ними пролетал спутник.
Опись вещичек
Когда они вышли из моря, на маленьком пляже их ждала милиция и военные.
Верхушка солнца еще оставалась над морем. Его закатные лучи окрашивали тела голых людей в тепло-красные тона и сильно удлиняли тени выходивших из моря.
– Можно хоть одеться? – спросила милицию Мила.
– Нельзя, – ответили ей.
– Почему?
– Производится опись вещичек. А без описи нельзя одеваться.
– ?А вы не стесняйтесь, – сказал военный. – Здесь все, так сказать, свои!
Солдаты засмеялись. Смеялись и милиционеры.
Голыми их увели вверх по тропе.
Утро следующего дня было совершенно безоблачным.
По набережной по-прежнему гуляли отдыхающие. Продавали газированную воду с сиропом и сладкую вату на палочках.
Только одно изменилось – на набережной исчезли дети, потому что школьный год уже начался. Купальному сезону оставалось совсем немного, еще несколько дней.
“Метеоры” и “Ракеты” бороздили спокойное море, одни шли в сторону Сочи, другие в Батуми.
На виду у всего южного города, как на выставке, стояли в море корабли – “Советская Украина”, “Советская Армения”, “Советская Абхазия”, “Советская Грузия” и просто – пароход “Крым”.
История пьесы М.Ю.Угарова «Смерть Ильи Ильича» – по мнению многих, лучшей пьесы современности, – достаточно интересна: говорят, что автор сочинял пьесу «Смерть Ильи Ильича» («Облом-оff») как раз для МХАТа, но после смерти Олега Ефремова она оказалась там не нужна. В результате автор поставил пьесу сам в «Центре драматургии и режиссуры». Последствия хорошо известны: премия на фестивале «Новая драма», премия «Гвоздь сезона» от московского отделения СТД и приз зрительских симпатий на «Золотой маске». Тут же пьесу приняли к постановке в театре им.Р.Симонова и выпустили под названием «Облом ОК».
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.