Мои бенгальские подруги - [32]

О ногах индийских женщин мы уже говорили — их скрывает сари.

Кое-кому в женщинах больше всего нравится походка. Некоторые европейские и американские актрисы действительно умеют двигаться удивительно женственно. Но что деланная походка в сравнении с естественной поступью простых бенгалок?! Конечно, это сари придает им очарование. Европейская женщина может до пят обмотаться самым тонким и нежным шелком и все равно будет выглядеть мастодонтом. Бенгалки же в своих сари порхают, словно бабочки. А вот большинство жительниц Праги в макси-юбках ходят на своих высоких каблуках походкой подвыпившего матроса.

Знатоки романтического направления ценят в женщине красоту глаз и волос. И здесь если бы мы соперничали с индианками, то проиграли бы по всем статьям.

Я не встречала индианки, у которой не было бы прекрасных, выразительных больших глаз. Конечно, и среди них есть свои различия, но только в том, что у некоторых глаза еще крупнее, прекраснее и выразительнее. Самые большие глаза у бенгалок-на народных рисунках. Они настолько велики, что даже не помещаются на лице и переходят на виски и дальше в пространство.

Поэтому бенгалки, чтобы приблизиться как можно больше к этому идеалу, проводят черную линию по нижнему веку, а внешние уголки глаз удлиняют так, чтобы придать глазам классическую, каплеобразную форму.

Такие черные глаза я видела у бенгальских детей. И не только в торжественный, но и в обычный день, на самых грязных улицах, причем у малышей обоего пола. Прекрасные черные глаза индийских детей вряд ли нуждаются в том, чтобы их чернить еще больше, но делается это не для красоты, как уверяли меня их родители, а потому, что черный цвет предохраняет детские глаза от солнца. Главное же — это якобы помогает от сглаза. Для этого ставится и точка из сажи на лбу. К тому же у большинства индийских ребятишек на уровне животика, на шее или на руке висят на шнурочке амулеты. По незнанию я все эти амулеты считала украшениями и про себя даже упрекала бенгальских матерей за то, что они прививают детям чувство тщеславия. Когда же я узнала об истинном назначении этих украшений, я взяла свои слова назад.

Однако вернемся к женской красоте. Волосы у индийских девушек достойны всяческого восхищения. Однажды в Шантиникетоне я сфотографировала девушек, которые в полдень после купания сушили волосы на солнце. Потом в Праге этот снимок получил самую высокую оценку из всех моих фотографий, которые я сделала в Индии, а ведь на других были зафиксированы архитектурные чудеса, тропическая флора и фауна. Но мои подруги, увидев девушек с волосами до пояса, стали завидовать и мечтать заполучить средство, которое помогло бы им отрастить такие длинные и пышные волосы.

Что касается меня, то я с малых лет полагала, что волосы у меня неплохие. Пожалуй, мои чешские подруги даже завидовали мне.

Но, взглянув на волосы шантиникетонских девушек, я почувствовала себя почти лысой. Чем был мой жалкий пучок светло-каштановых волос, достигающих плеч, в сравнении с черным-пречерным водопадом, лившимся с маленьких головок моих индийских подруг, у которых, после того как они заплетали косу толщиной в руку, она доходила почти до пояса!

В первые дни я, очарованная, ходила по манговой роще в центре Шантиникетопа (большая часть лекций читалась там) и издали наблюдала за студентками, сидящими на земле вокруг профессора. В красочных сари и с распущенными длинными волосами они казались феями, и я подумала, что со стороны может показаться, что здесь проходит общеиндийская конференция королев красоты, а эти кружки — рабочие секции, на которых решают насущные проблемы: как изящно сидеть со скрещенными ногами, выглядеть очаровательной (хотя мы слушали курс лекций по физике, которая нас совсем не интересовала) и добиться, чтобы волосы были как можно чернее, гуще и длиннее. Шантиникетонские девушки действительно знали эти секреты.

До поры до времени я не завидовала своим индийским подругам, а спокойно носила выгорающий на солнце коричневый пучок волос, причесывалась как умела и чувствовала себя неплохо.

Но однажды, когда выходила замуж наша студентка (свадьба состоялась в Шантиникетоне), пригласили всех девушек из общежития. Начались большие приготовления и хлопоты. Подключилась к ним и я. Девушкам хотелось сделать из меня такую же красавицу, как они сами. Они одолжили мне алое муршидабадское сари, на руки надели свои браслеты, накрасили и принялись за мои волосы.

В тот вечер в холле общежития было организовано несколько парикмахерских салонов. Студентки, самые способные в этой, области, взялись за расчески и с помощью золотых, серебряных или из слоновой кости гребней создавали на головах подруг такие прически, что у меня дух захватывало от восторга. Конечно, из такой копны волос можно создать истинные произведения искусства, причем без начесывания, без шиньонов и прочих ухищрений. Иначе обстояло дело со мной. Я сидела с несчастным видом и слушала, как девушки, стоя надо мной, советуются, что же им предпринять с моими волосами. Они пытались сделать узел и так и сяк, но результат в сравнении с остальными прическами был плачевным. Девушки упорно и терпеливо трудились, но в конце концов сдались, посоветовав мне сделать ту прическу, которую я обычно ношу. При этом они меня заверили, что именно эта прическа больше всего мне идет.