Модноверие - [88]

— Все-таки Перун, — присвистнул Матвей.

— Камеру доставай, братец, — сипло сказал я.

Наш проводник простерся ниц перед кумиром, что-то бессвязно бормоча. Серебряный шарик видеокамеры выпорхнул из Матвеева рюкзака, словно стрекоза повис над головами.

— Группа четыре, сектор зеленый С-451, второй день, — надиктовал я, сдерживая дрожь в голосе, — условный квадрат четыре-шесть. Предположительно обнаружение объекта «Альфа». Повторяю, обнаружен «Альфа»!

Ах, жаль нельзя кинуть связь через века, порадовать Ковальчука уже сейчас. Невероятная, сказочная удача! Предположительно — это я из осторожности. Конечно же, сам Перун. Именно мы нашли его, я и Нестеров. Столько месяцев изматывающей работы, и вот он результат, наконец.

Матвей стоял на коленях над рюкзаком.

— Что у тебя там?

— Все хорошо, — преувеличенно бодро ответил он.

Я сделал шаг вперед и увидел.

— Ты сошел с ума, Мотя.

— Об одном прошу тебя, Ратко, — подержи деда в сторонке. Он может все испортить.

— Братец, ты ведешь себя непрофессионально.

— Извини, дружище. Сам мне потом спасибо скажешь.

Он ловко откусил кончиками ножниц серную нитку фонарика, аккуратно вставил в заранее извлеченный из станнера аккумулятор. Теперь в руке его была бомба огромной разрушительной силы.

— Матвей, давай вместе еще раз все обсудим, — без надежды сказал я, — ты же простой переводчик…

— Не стоит недооценивать меня, Ратко.

Я огляделся. Старик, ничего не подозревая, бил поклоны. Над ухом пчелкой зудела видеокамера. Что же, значит, это произойдет здесь, на пустынном берегу. Хорошие декорации для драматической развязки. Жаль, нет зрителей, чтобы оценить.

— Да ты не сможешь его призвать, — внезапно сообразил я, — кричи не кричи, он спит себе где-нибудь на глубине и тебя не услышит.

Матвей медленно пятился к берегу, искоса поглядывая на гладкие загривки волн.

— Не станешь же ты глушить его, как рыбу динамитом, — я рассмеялся.

Нестеров бережно поставил аккумулятор — серебряную свечу в тонкой обмотке фитиля — на камни. Пустой и бесполезный теперь станнер раскачивался на его бедре, ударяя стволом по колену. О, знай я тогда, с чем мы сейчас столкнемся — нашел бы способ остановить Матвея. В конце концов, применил бы силу.

— Поклонитессе великому, — торжественно воззвал Завид.

— Это мы с радостью, — ответил Нестеров.

Он щедро плеснул на идола жидкостью для розжига дров, чиркнул зажигалкой.

Кумир вспыхнул вмиг — снизу доверху.

За спиной у меня взревел таежным медведем волхв. Предсказуемая реакция. Я вынужден был навалиться на него и многое пропустил. Когда мне удалось скрутить рычащего старца, вода в бухте уже кипела.

Идол пылал. Матвей замер на покрытых мокрой тиной камнях над линией прибоя, невозмутимый и спокойный, с бомбой в руке. Небо над головой быстро, неуловимо темнело, словно поднявшийся от капища черный дым пропитывал тучи. По кронам деревьев прокатилась упругая волна воздуха, и низенькие северные сосны застонали, раскачиваясь, — они будто пытались вырвать корни из расщелин и бежать прочь.

Перун шел на берег.

Из мутной ряби показалось огромное плечо, покрытое сетями водорослей. Полузадушенный волхв заблеял козленком. Земля застонала — где-то под морем перекатывались гигантские чугунные шары. Затем из волн с шумом выпросталась исполинская рука и с плеском ударила по воде, мутный вал покатился к берегу. Похоже, ему больно, с удовлетворением отметил я. Из бурлящей бездны медленно поднималось огромное, круглое, жуткое — и вот неописуемое черное лицо, изрезанное шрамами, похожее на истерзанную морем скалу, проступило над брызгами.

— Подожди, не бросай! — перекрикнул я рев пучины. — Пусть хоть немного запишется на видео! Нестеров, слышишь меня?

Волхв рывком вывернулся из моих объятий и побежал вверх по склону — я даже не обратил на него внимания. Матвей ждал на берегу, маленький и неподвижный на фоне растущего из волн исполина. Черт побери — он не просто огромен, он невероятен… Матвей растерянно посмотрел на меня — и слабо улыбнулся. Что же мы наделали, идиоты, с грустью подумал я. Однако бежать уже поздно, остается драться или погибнуть.

— Подтверждаю обнаружение объекта «Альфа», — проговорил я в диктофон, — класс мощности по визуальной оценке — высший. Ситуация экстремальная, принято решение уничтожить. Вот такие дела, братцы.

С треском рвались зеленые канаты водорослей. Древний бог уже поднимался на ноги со своего ложа, и потоки воды с гулом падали вниз; ураганный порыв налетел на горящего идола, и пламя загудело, разгораясь. Длинные темные волосы Матвея развевались в воздухе, на мгновение он повернулся в профиль — и я снова заметил улыбку.

— Визуально высота объекта около сорока метров. Движется замедленно, рывками — возможно, анабиотический шок. Уровень жизнеспособности высокий — не будет преувеличением сказать, братцы, что этот упырь мог бы протянуть еще хоть тысячу лет…

Чудовище взревело — меня вжало в землю. Перун увидел нас и сделал первый шаг вперед. В сгустившихся сумерках он походил на ожившую гору.

— Бросай.

Матвей чиркнул зажигалкой и поднес огонек к фитилю. Порыв ветра погасил пламя. Матвей закрыл бомбу спиной от летящих с моря брызг и снова пытался зажечь импровизированный бикфордов шнур. Исполин приближался, его ноги поднимали высокие волны. Я уложил в нагрудный карман очки, тщательно застегнул его.