Миры и Цивилизации - [9]

А затем…  всех членов экспедиции отправили в ГМЦ — Главный Медицинский Центр Поона. Как пояснили члены Совета — для медосмотра, лечения, адаптации и релаксации уставших учёных. Члены Совета почему-то были уверенны, что их здоровье и нервная система чрезвычайно истрёпаны, подвергшись в Мари-Кане серьёзнейшим стрессам и требуя экстренной помощи медиков. Возможно даже госпитализации. Возражения не принимались, мол, это стандартная практика — хотя учёные впервые о таком слышали — и им пришлось смириться. Хотя всем очень хотелось попасть, наконец, домой в объятия близких, которых они увидели пока лишь издалека. Да и что скрывать — за эти недели они изрядно утомили друг друга. Профессор Боэн, забираясь в большой медицинский гидробус, не преминул едко сказать об этом коллегам:

— Досточтимые и почтеннейшие! Скорее бы расстаться с вами! Моя нервная система уже не выдерживает ваших примелькавшихся физиономий!

— Да-да, досточтимый профессор, вы изрядно истощены. Мы вас подлечим! — ласково пообещал ему врач, провожая его и усаживая. — Скоро вы снова станете доброжелательны и общительны!

— Неужели? — тихо хихикнул Сэмэл. — Хотелось бы посмотреть.

— Мне кажется, лечение досточтимому профессору Боэну уже не поможет, — посмеиваясь, шепнула Сэмэлу, проходя мимо него в гидробус, гидролог Вионэла. — Это хроническое состояние, скорее — врождённое.

— Уважаемые! — обратился к своей команде доктор Донэл, когда гидробус тронулся. — Сейчас каждым из вас займётся команда медиков. Но сильно не расслабляйтесь. Завтра нам предстоит предстать перед Советом Итты на Отчётной Коллегии и доложить об итогах экспедиции в Мари-Кану. Подготовьтесь и изложите своё мнение и впечатление о ней.

— Ох, как это всё уже утомило! — воскликнул астрофизик Конэл. — Подготовьтесь, изложите, поясните! Сколько ни излагай — понятнее не становится.

— Боюсь, наш доклад их разочарует, — вздохнул биолог Пауэр. — Всё что я могу — это описать некоторые новые виды, образцы которых мы привезли. Остальные ещё требуют осмысления и изучения.

— Это их не интересует! — отрезал профессор Боэн. — Ведь наша экспедиция не столько научная, сколько околонаучная — что показалось, да что почудилось? — ехидно покосился он на Лану.

Это он напомнил об их последнем совещании в батискафе. После того, как все отказались как-то комментировать события из-за отсутствия новых идей, Донэл предоставил слово Лане. И она, как могла, изложила свои туманные соображения. И ощущения. Это вызвало у учёных оскомину. Мол, околонаучный бред. Но ни добавить, ни убавить ничего так и не смогли. На том и разошлись, приняв решение — сворачивать экспедицию и подниматься наверх.

— Почему же? Совет всё интересует, — возразил доктор Донэл Боэну. — Результаты исследований тоже необходимо изложить. А также — ваши впечатления от экспедиции. Например — что мешало работать, почему, как она складывалась? А коллегия сделает выводы. — Он вздохнул. — Возможно, у них это получится лучше.

Как и обещал Донэл, группы медиков полностью исследовали каждого члена экспедиции, проведя через ряд загадочных, мигающих мягким светом, приборов. Кому-то тут же выдали лечебные коктейли или поместили в чрево неких установок, кого-то погрузили в сон. Затем всех расположили в уникальной соляной пещере, украшенной лучшими живыми снимками с других планет. О ней Лана лишь слышала — она предназначалась для обслуживания космо-летчиков. Звучала тихая расслабляющая музыка, щебетали неведомые птицы, пели проты, учёных обвевали ласковые ароматные лечебные струи. День пролетел незаметно. То и дело в пещеру вносили смеси и коктейли, созданные для каждого индивидуально. Спать их отправили в отдельные каюты, сонные кубы которых были присоединены к особой системе, подающей такие же ароматные и расслабляющие струи. Все сладко заснули. Совсем как в детстве — счастливые, ни о чём не думающие.

Наутро их ждали освежающие процедуры, особые питательные коктейли из витаминов и живая бодрая музыка. Даже профессор Боэн выглядел теперь слегка повеселевшим.

— Ничего так ребята работают! — одобрительно заключил он, выходя к гидробусу.

Жаль, что сопровождавшие их врачи не знали, что такие слова от брюзги Боэна, равноценны бесценной Гирлянде ракушек с Тооса, выдаваемой Героям. Медики совершили с ними — моллюсками, запуганными и замордованными межпланетными гангстерами — истинное чудо. Все выглядели яркими, энергичными и полными сил. Даже Лана, наконец, почувствовала себя нормально. И не хваталась постоянно за голову, будто подключенную к некоему трансформатору. Она снова была готова продолжать жить и радоваться. И уже не ощущала себя полуживой медузой, высыхающей в лучах Фоона, их голубого светила. Она даже снова обрядилась в свой любимый ярко-жёлтый цвет, о котором забыла на всё время экспедиции.

* * *

Совместная Отчётная Коллегия Совета фоонского созвездия проводилась в одном из залов Форума.

Члены Учёной Коллегии и Совет Итты — в который, кстати, входила и Тиэйя, мать Мэлы — сидели в креслах с одной стороны зала, а члены экспедиции — с другой, напротив них.

Комиссия и Совет внимательно выслушали каждого выступающего. Особый интерес у них вызвал рассказ астрофизика студентки Лаонэлы Микуни и Конэла Тигуни. Именно в такой последовательности. К докладу профессора Боэна, попытавшегося раскритиковать все действия капитана и членов экспедиции, коллегия отнеслась внимательно, но с неким налётом юмора и скептицизма.