Мирные люди - [11]

Под картами около трети объема было выгорожено под трубку для связи с Главнокомандующим, а остальное пространство занимала плоская коробка с единственной красной кнопкой. Повисло молчание, потом кто-то спросил:

– Это что?

– Это пусковая кнопка конца света! – хихикая, сказал инспектор. – Если нажать, начнется Последняя Мировая Война.

– Сейчас специалист разберется, – сказал полковник и вызвал радиста.

Радист кнопкой не заинтересовался, а сразу взял трубку и начал отматывать изоленту, которой к ней крепилась коробочка с индикаторной лампой. Через минуту он смотал ее полностью, и коробочка отвалилась от трубки, с которой не была связана ничем. Радист отвернул два винта в крышке коробочки, открыл ее и заглянул внутрь.

– Все правильно, – сказал он, – неоновая лампочка и резистор. Если включить в сеть, будет гореть.

Потом приложил трубку к уху, послушал пару секунд и дунул в раструб микрофона. Тут же он отдернул трубку и принялся остервенело чесать в ухе мизинцем.

– Труба – она и есть труба, – сообщил он остальным.

– А это? – спросил полковник, указывая на кнопку. Радист пожал плечами и нажал ее – никто не успел и ахнуть.

Где-то в недрах коробки раздался звук, похожий одновременно на стрельбу, лай и чихание старого автомобильного мотора. Такой звук издает китайская игрушка, изображающая собой бластер, когда ребенок нажимает на спуск. У нее еще при этом мигает огонек на конце ствола – здесь тоже замигала лампочка, вмонтированная прямо в кнопку.

***

Все смотрели не командира и ждали, что он скажет.

– Едем назад, – сказал полковник. – Встанем обратно на запасный путь и разберемся. Всё, занимайте места согласно боевого расчета.

– Согласно расчету, – сказала Нина. Сказала негромко: подрывать авторитет командира она не хотела; но и оставить ошибку без исправления не могла.

Все двинулись по местам, и в этот момент в динамике громкой связи раздалось:

– Командир, воздух!

– Экипаж, воздушная тревога! К бою! – крикнул полковник.

Снаружи раздались взрывы, пока не очень близкие, и вой самолетных двигателей. Командиры подразделений бросились по местам. Ударила первая очередь из скорострельной зенитной пушки.

– Мережко, останься! – крикнул полковник, и лейтенант остался на КП. Кроме него, остались еще военврач и инспектор.

Полковник, прильнув к окулярам командирского прибора наблюдения, следил за самолетами.

– Звено штурмовиков, – сказал он. – Пошли на второй заход.

– Командир, это наши! – раздалось в динамике.

Звук двигателей нарастал. Полковник оторвался от прибора наблюдения, вскочил на стол и открыл люк в крыше вагона. Просунув голову в люк, не обращая внимания на разрывы, он смотрел на самолеты. Когда ведущий прошел над поездом, полковник успел разглядеть звезды на крыльях.

– Они что, не видят опознавательных знаков?! – спросил он, спрыгнув со стола. Снова уткнувшись в окуляры, он следил за самолетами.

– С боков, скорее всего, не видят, а сверху – может, закоптило? – предположил Мережко. В этот момент на КП вбежал радист с пулеметом, под которым висела коробка с лентой на двести пятьдесят патронов. Вскочив за спиной полковника на стол, он просунул ствол пулемета в люк и принялся стрелять в небо то короткими, то длинными очередями.

– Что ты делаешь?! – спросил полковник, очумело глядя на радиста. Тот не отвечал, продолжал стрелять.

– Материт летунов морзянкой, – сказал Мережко. – Может, хоть так поймут?

Трассирующие пули летели в вечернее небо, складываясь в сигналы азбуки Морзе: короткая очередь – точка, длинная – тире. Одна короткая очередь – буква Е. Длинная, три коротких – Б. Одна длинная – Т. Короткая, две длинных – В. Три длинных…

Полковник снова посмотрел в окуляры.

– Похоже, поняли, – сказал он. Головной самолет качнул крыльями, а затем звено, обогнув станцию по широкой дуге, ушло в ту сторону, откуда приехал поезд.

Пулемет за спиной смолк: кончилась лента.

Полковник взял микрофон, чтобы скомандовать отбой воздушной тревоги, но в это время в динамике раздался голос капитана Звягина:

– Вторая батарея, пожар в боевом отделении!

– Тушите первичными средствами! – крикнул в микрофон полковник. – Экипаж, все огнетушители – на вторую батарею! Машинист, сдавай назад к водокачке, ставь под гидрант.

Поезд тронулся назад, набирая скорость, но через несколько секунд внезапно резко затормозил.

– Командир, похоже, приехали, – раздался в динамике голос машиниста. – Путь разбит, две платформы сошли с рельсов. Дальше не уедем.

– Да и не поможет нам водокачка, – сказал Мережко, рассматривая станцию в окуляры. – Похоже, летуны первый заход делали не на нас.

Он уступил прибор наблюдения командиру, и тот увидел, что из пробитого бака водонапорной башни в нескольких местах хлещет вода, а насосная превратилась в груду кирпичей.

– Командир, огнетушители кончились, – сообщил из динамика капитан Звягин, и полковник понял, что пожар им не потушить.

– Экипажу покинуть поезд и выходить к станции, – скомандовал он. Потом, раскрыв, перевернул "дипломат" инспектора и вывалил на пол коробку с кнопкой. Она упала кнопкой вниз, и снова раздался звук игрушечного бластера.

Полковник переложил в чемоданчик документы и карты из сейфа, закрыл его и перевязал отрезком веревки, потому что замок был сломан. Потом посмотрел туда, где Мороз все это время успокаивал больного, и обнаружил, что военврача нет, а инспектора держит Мережко.