Андрей украдкой зевнул и глянул на часы – еще четырнадцать минут до конца лекции! Кому, спрашивается, нужны эти курсы?!
Слова лектора до слуха еще доходили, но сознанием уже не воспринимались:
– Неограниченные возможности… компьютерный темп мыслительных процессов… устойчивость к внешним условиям… дополнительные органы чувств…
На этот звуковой фон накладывались реплики с последнего ряда:
– Е-четыре.
– Мимо. А-шесть.
– Тоже мимо. Д-пять…
Эти двое, похоже, были знакомы раньше. А остальные – с бору по сосенке. Народ самый разный, к тому же занятия после работы – опоздавшие, кому далеко добираться, тянутся еще минут десять после начала. Два часа отсидели – и бегом по домам; третье занятие, а никто никого не знает, при том, что и группа-то небольшая – стоместная аудитория заполнена едва на треть.
Андрей посмотрел по сторонам. Нет, кому-то эти шестнадцать часов лекций с зачетом, наверное, все-таки нужны. Вон та женщина слева в углу, похожая на бухгалтера троллейбусного депо (интересно, с чего он это взял?), возможно, представления не имеет о трансформации. Или имеет – из телевизора, смотрит ведь, наверное. Ну, и по слухам, конечно.
А вот эту, сидящую прямо перед ним, через два ряда, Андрей, похоже, где-то встречал. На вид очень уж молодая, правда, со спины не разберешь, хоть бы боком повернулась – нет, не поворачивается. Кто ее знает, может, и в самом деле уже двое детей…
Но ему-то, Андрею, на кой черт сдалась эта подготовка, если у них в университете по трансформатике лекционный курс был тридцать два часа, да четыре семинара, да экзамен в завершение? Практических занятий, естественно, не было – оно и понятно: превратить трансформа обратно в человека невозможно; ну, а здесь чем лучше? Здесь-то явно рассчитано на минимальный уровень начальных знаний! Могли бы, между прочим, посмотреть приложение к диплому…
Похоже, работники Института Модернизации Человека создали себе неплохую кормушку, еще и с университетскими поделились. А чтобы кандидаты не могли уклониться от учебы, протащили эти курсы через закон.
Впрочем, ученых тоже можно понять: кушать-то всем хочется. К тому же его, Андрея, это касалось меньше всего: курсы оплачивала фирма, трансформацию тоже, и даже Ленке готова была возместить расходы, когда будет нужно. Времени только жалко.
Сосед справа, по виду – шофер-дальнобойщик, внимательно слушает, еще и на диктофон пишет. Андрей свой диктофон убрал в карман сразу, как только увидел, что лектор – тот же доцент Жуков, который читал им курс трансформатики в университете. Доцент его не узнал – забыл, наверное, через него же столько студентов проходит.
А может, и не забыл, а просто сделал вид. Трансформы никогда и ничего не забывают, а Жуков трансформ. Правда, тогда, на третьем курсе, студенты поначалу приняли его за человека. Так ведь не отличить же было совершенно! А здесь – приходит в подчеркнуто роботоподобном виде, сверкая металлом и поскрипывая пластиковыми деталями, то ли нарочно отрегулированными так, чтобы скрипели, то ли от редкого употребления этого тела (сами трансформы предпочитают говорить "корпуса").
Кстати, именно поэтому многие люди не видят разницы между трансформами и роботами. Но это от незнания. К тому же у всякого порядочного трансформа имеется несколько корпусов на разные случаи жизни. -…Вот на этом я и хотел бы закончить нашу сегодняшнюю лекцию. У нас осталось около шестисот секунд времени, которые я могу посвятить ответам на ваши вопросы.
Измерять время секундами – это тоже особенность трансформов. Минута для них – слишком большой промежуток, час – вообще вечность.
Желающих задавать вопросы пока не обнаруживалось.
Доцент открыл "дипломат", в котором оказалось несколько небольших машинок. Они тут же вылезли наружу и принялись собирать вещи, разложенные и развешенные Жуковым за время лекции: одна складывала листы бумаги, другая подбирала со стола всякую мелочь, третья сматывала шнур проектора. Еще две, взлетев, сворачивали в рулон люминесцентный экран…
Пауза затянулась уже секунд на семьдесят.
– Между прочим, это, – Жуков обвел металлической рукой машинки, – тоже мои конечности. Своего рода дополнительные руки.
Женщина-бухгалтер из троллейбусного депо вздрогнула, а Андрей подумал, что фраза доцента явно преследует цель спровоцировать аудиторию на вопросы. И, как оказалось, подействовало.
– Пожалуйста! – Жуков протянул руку, приглашая спрашивать одного из "флотоводцев".
– Если я правильно понял, трансформы бессмертны?
Оказывается, они успевали еще и следить за лекцией!
– Ну, нельзя сказать, что они бессмертны так же, как Кощей Бессмертный, – начал доцент. – Кощей, помнится, был абсолютно неуязвим, убить его можно было единственным способом, с определенными церемониями. Трансформ такой неуязвимостью не обладает – максимум на уровне танка. Насколько хватит прочности корпуса… Но в человеческом смысле – да, трансформы бессмертны. Механизмы можно отремонтировать, заменить, наконец, а сознание, память, жизненный опыт копируются на новый носитель без потерь – если, конечно, он сам не захочет что-либо стереть.
– Тогда для чего нужны эти ограничения на трансформацию: по возрасту и по числу детей? – снова спросил тот же слушатель.
