Медно-красное закатное солнце запуталось в ветвях тополей, затихло, повисло в них, словно в гамаке. Жара спала. Делать ничего не хотелось. Я блаженно растянулся на лугу вдали от поселка, наслаждаясь дурманящим вечерним воздухом, сотканным из запахов цветов и трав.
— Лежишь? — ехидно, как мне показалось, спросил Игорь.
— Лежу, — ответил я, не открывая глаз.
— Ну-ну, — усмехнулся он. — А я луг поливаю. Не возражаешь?
— Нет, — сказал я грубовато, давая понять, что в данный момент не намерен слушать его болтовню.
— Ловлю на слове, — засмеялся Игорь. — Потом не обижайся!
Я не успел сообразить, что он этим хотел сказать. Уже через пять секунд, насквозь мокрый, я выскочил из-под не очень теплого душа.
— Черт! — выругался я, глядя на медленно уползающую арку рельсового широкопролетного комбайна, под палубой которого мутной пеленой висел занавес из мириад мельчайших капелек воды.
— Это тебе так с рук не сойдет, — процедил я сквозь зубы и с завидной прытью, какой уже давно не замечал за собой, понесся к ближайшей опоре-башне универсального комбайна. Заскочив на площадку подъемника и нажав клавишу скоростного подъема, я попытался выжать свое одеяние. Куда там!
«Сейчас ты у меня попляшешь! — бормотал я, выливая воду из туфель. Сейчас я тебе устрою веселую жизнь!»
Выскочив на палубу комбайна, я ткнул пальцем кнопку вызова кабины управления и, не ожидая, пока кабина преодолеет разделяющие нас 250–300 метров, помчался ей навстречу, гулко гремя по железу пола хлюпающими туфлями.
Влетев в кабину, я растерянно осмотрелся и перевел дух. За пультом оператора сидел кибер-комбайнер. При моем появлении он развернул на 180 градусов круглую, как арбуз, голову и уставился на меня.
— А где Игорь? — выдохнул я.
— В поселке, — невозмутимо ответил робот.
— Как в поселке? Но ведь…
Я осекся, поняв в чем дело.
— А почему ты, собственно, заговорил его голосом? — с угрозой спросил я, надвигаясь на кибера.
— Так захотел Игорь.
— Ах, вот как! — взорвался я. — Игорь захотел! Водой ты меня тоже облил по его желанию?!
— Нет, но ты же не возражал.
Я зло сплюнул и повернулся к выходу. Уже в дверях спросил:
— Чем Игорь занят в поселке?
— Учит кибера номер 36 петь под балалайку.
— Что?! — Застрял я в дверях. — Что ты сказал?
— Учит кибера номер 36 петь…
— А… — Я не знал, что и сказать. — А… почему именно его? Почему не тебя, к примеру?
— Он говорит, что у меня нет слуха. И у других тоже. Один только тридцать шестой с музыкальными задатками.
«Придется с Игорем расстаться, — бушевал я внутренне, спускаясь на землю. — Мало того, что он сам терроризирует меня своими ежедневными выходками, манерами и песнями, он еще и киберов этому обучать вздумал!» Можно было вызвать ионолет, но я в порыве злости забыл о нем и пошел в поселок пешком. Всю дорогу я обдумывал, что сейчас скажу Игорю.
Он мне не понравился сразу. С первого взгляда.
Две недели назад, когда мой напарник агроном-программист уехал в отпуск, Игоря — студента-практиканта факультета агропрограммирования АСХИ, направили на два месяца на нашу плантацию.
Никогда не забуду, как у меня перед самым носом шлепнулся спикировавший вертикально видавший виды ионолет, разрисованный портретами модных артисток стереовидения и эмблемами знаменитых хоккейных клубов мира. Казалось, все цвета радуги собрались на тускло поблескивающих боках этого драндулета. Из ионолета, как шмель из букета цветов, и вывалился Игорь, держа какой-то деревянный агрегат под мышкой. Присмотревшись внимательнее, я ахнул — балалайка! Самая настоящая, не электронная! Сделанная не иначе как в двадцатом веке.
Одному богу было известно, на какой чистой или нечистой силе держалась эта развалина и где ее достал Игорь. Скорее всего нашел у прабабки на чердаке и шутки ради притащил на плантацию.
Струны к балалайке он сотворил сам. Стихи — бездарнейшие! — к своим песням тоже сам писал. Самое же удивительное то, что он научился на ископаемом инструменте играть!
С появлением Игоря в поселке (поселок — громко сказано, здесь всего один служебный корпус, жилой двухэтажный коттедж, склад и огромный пластиковый ангар для комбайнов и всевозможного навесного оборудования к ним) жизнь моя стала невыносимой. Его бесконечное бренчанье, его идиотские песенки выводили меня из себя. Я был несказанно рад, когда он отпрашивался и улетал дня на два-три в ближайший агрогород к знакомой девушке. А теперь, получается, что и в дни его отсутствия меня ожидает веселая жизнь, поскольку кибер номер 36 будет исправно Игоря замещать. Всю жизнь мечтал! Завтра же свяжусь с деканом. Пусть забирают своего артиста и направляют куда угодно. С меня хватит! Ну разве можно подумать по его выходкам, что человек закончил два курса института и вот-вот выйдет из стен вуза специалистом?
Балалайку и Игоря я услышал издалека. Вместе с кибером номер 36 он сидел на берегу быстрого Ануя, любовался россыпью раскаленных монет, брошенных в реку вечерним светилом, и, разумеется, пел.
Не доходя до них, я остановился. Кибер номер 36 внимательно смотрел Игорю в рот.
Я повернулся и пошел к коттеджу, молча присел на крыльцо и стал наблюдать, как «маэстро» натаскивает своего ученика. Ученик начал старательно подпевать Игорю его же голосом:
