Утром возле первого жилого корпуса мы обнаружили чужие следы. Ветер успел наполовину замести их песком, но все же можно еще было рассмотреть необычный рисунок подошв. Цепочка следов убегала на юг, в сторону долины высохшей в Древности реки Ниргал.
Проверив сделанное роботами за ночь и подкорректировав их программы на ближайшие сутки, мы собрались в кают-компании корабля. На стройке остались только дежурные.
В кают-компании, конечно, теснее, чем в холле жилого корпуса, где мы обычно коллективно обсуждали сложные вопросы, но сегодня все, не сговариваясь, пришли на корабль. И уж, разумеется, не потому, что чувствовали себя здесь в большей безопасности. Ребята наши не из трусливых. Просто все с нетерпением ждали ответа Земли на мой запрос.
Время тянулось мучительно медленно. Разговаривать не хотелось. Гнетущая тишина, как пресс, вдавила людей в кресла. Неожиданно заработавший телетайп заставил всех вздрогнуть.
Земля сообщала, что кроме нас официально на Марсе никого нет. Американские, канадские и японские строители еще в полете и появятся не раньше, чем через два месяца. Корабли с первыми колонистами стартуют с орбиты Земли через два дня. Западные европейцы решили своих строителей на Марс не посылать. Они намерены строить города только на Луне.
Еще Земля сообщала, что в сотне километров от нашей стройки находятся руины поселка Ныо-Джонстауна, основанного сорок три года назад коммунарами из «Храма народов». Они покинули родную планету по политическим соображениям. Просуществовал Нью-Джонстаун менее пяти лет. Американские неонацисты, захватившие военный космический корабль, уничтожили поселок ракетным ударом, но и сами разбились, по-видимому, при неудачном маневре. Специальная комиссия ООН, расследовавшая в свое время преступление, ни одного живого коммунара не нашла, хотя кто-то еще до ее прибытия на Марс захоронил останки погибших жителей Нью-Джонстауна. Не удалось тогда найти и трупы угонщиков военного корабля. Земля предлагала мне действовать по своему усмотрению, но график строительства не нарушать.
— Вот что, командир, — заявил лейтенант Федор Фролов, когда я закончил вслух читать ответ Земли, — пока ветер совсем не задул следы, надо посылать людей в погоню за неизвестным, кто бы он ни был.
— Все так считают? — спросил я.
— Да, — ответила кают-компания хором.
— Ну что ж, — резюмировал я, — со мной пойдут лейтенант Фролов и сержант Шубин. Руководство стройкой возлагаю на своего заместителя. Вопросы есть?
Вопросов не было.
Я понимал, очень многим хотелось принять участие в погоне, но операция такого рода — дело профессионалов.
Я, Фролов и Шубин — люди военные, остальные — сугубо гражданские: строители, инженеры, ученые…
На сборы ушло пять минут. И вот уже наш защищенный противолазерной зеркальной броней гравилет выполз из ангара и беззвучно поплыл вдоль еле заметной цепочки отпечатков подошв ночного посетителя.
Первая неожиданность ждала нас за ближайшей скалой. Цепочка человеческих следов там обрывалась, но зато дальше по красной пустыне тянулся довольно четкий след гусеничного вездехода.
Иван Шубин, сидевший за штурвалом гравилета, удивленно присвистнул.
— Впору запрашивать подкрепление, — проворчал он.
— А что, майор, — поддержал его по радио мой зам, — может, я снаряжу еще парочку гравилетов?
— Пока не вижу необходимости, — отрезал я и приказал: — Экипажу надеть боевые скафандры.
Боевой скафандр, покрытый зеркальной противолазерной пленкой, делает человека похожим на переливающийся всеми цветами радуги сгусток ртути. В глазах зарябило от блеска боевых доспехов, когда мы в них облачились.
— Не сверкай, пожалуйста, хоть ты, Федор, — попросил я Фролова. Отправляйся лучше к лазерной пушке.
Федор бодро отчеканил:
— Есть не сверкать! — И скрылся в башне гравилета…
Я включил на внутрискафандровый экран панораму внешнего обзора, осмотрелся.
Ярко освещенная солнцем красно-бурая всхолмленная равнина тянулась во все стороны. Изредка попадались невысокие серо-зеленые скалы, куда чаще такие же серо-зеленые валуны. И те и другие отбрасывали резкие глубокие тени. В розовом от пыли небе стремительно неслись редкие буро-красные облака. Начиналась буря.
Я вздохнул.
Через полчаса, а может, и раньше следы неизвестного вездехода исчезнут окончательно.
— Иван, прибавь скорости, — приказал я сержанту.
— Есть увеличить скорость, — отозвался Шубин, и гравилет понесся с таким ускорением, что меня вжало в кресло.
Картина за бортом постепенно менялась. Bee чаще и чаще стали попадаться скалы. Впереди появилось целое нагромождение их.
По мере того как мы приближались к скалистому массиву, он рос и рос ввысь. Через несколько минут гравилет уперся в отвесную каменную стену и замер неподвижно в; воздухе. Дальше пути не было. След неизвестного вездехода: обрывался.
— Надо же, — проговорил у себя в башне лейтенант Фролов. — Скажи мне кто в другое время, что здесь тамбур, не поверил бы.
— Неплохо замаскировались, — согласился сержант.
Ветер, наконец стер следы вездехода на песке и теперь действительно ничто не говорило о том, что где-то здесь находится вход под скалу. — Иван, — сказал я, — покружи-ка вокруг, может, найдем что-нибудь интересное.
