Мир кукол - [3]
Лорд и леди Клэфем. Около 1690
Эти деревянные куклы в костюмах английской аристократии XVII в. получили свое название от местечка Клэфем, в котором в XVIII в. жили их владельцы — семья Кокерелл.
Материалом для самых дорогих кукол стал фарфор, замечательные свойства которого делали его особенно привлекательным для изготовления кукольных головок. Фарфор с момента своего открытия являлся для европейцев воплощением изящества, его цвет прекрасно передавал белизну благородной кожи, к тому же фарфоровая игрушка не боялась воды.
Самый ранний период в истории подобных кукол — 1750-е — 1780-е годы. Они появились на родине европейского фарфора — в Германии. На некоторых из них можно увидеть марки Нимфенбергской и Берлинской мануфактур того времени. Но нельзя забывать, что фарфоровое производство возникло в Германии только в 1710 году (год основания Мейссенской мануфактуры), и в середине XVIII века, да и позже, фарфор по-прежнему был материалом слишком дорогим, чтобы делать из него игрушки для детей. Скорее всего, куклы изготовлялись для взрослых дам, которым нравилось иметь такие роскошные и необычные тогда вещицы. Первые головы для кукол-игрушек появились в 1820-х — 1830-х годах. Это даже не головки, а скорее бюстики. Они были из глазурованного фарфора, прическа, отражавшая моду того времени, также была частью формы, а черты лица наносились под глазурь очень деликатно, оставляя почти все лицо белым. Однако блеск, который создавала глазурь, а также невозможность менять прическу делали куклу менее реалистичной, чем хотелось бы. К 1860-м годам глазурованный фарфор заменяется матовым, а к 1870-м у куклы появляется парик.
Самой популярной стала кукла с головкой из бисквита (дважды обожженный фарфор, не покрытый глазурью), окрашенного в нежные телесные тона. Выпускались такие куклы до 1930-х годов. Цвет лица подобной куклы приближался к естественному, чего нельзя было сказать о его форме и пропорциях. С самого начала кукла «стремилась» подражать идеалу (отсюда выражение «кукольное личико»): маленький, на ширину носа, коралловый ротик, ямочка на подбородке, пухлые щечки, большие, широко раскрытые глаза с длинными нарисованными ресницами, отчетливо прочерченные брови, высокий лоб. Этот «канон» соблюдался до первой трети XX века независимо от того, кого хотели выпустить — куклу-женщину или куклу-ребенка.
Немецкая кукла с головкой из бисквита. Около 1890
Тело такой куклы делалось из кожи и пришивалось к бюстику.
Немецкие куклы с головками из воска. Около 1800
Дама и кавалер одеты в костюмы мюнхенских горожан рубежа XVIII–XIX вв.
В 1860-х — 1880-х годах куклы с головками из фарфора получили прозвание «парижских», или «модных», — формы их тела, для изготовления которого использовали тончайшую кожу, были максимально приближены к формам тела взрослой женщины. Это делалось для того, чтобы кукла могла носить все те великолепные наряды, которые к ней прилагались.
С 1880 года преимущество в производстве получили куклы с детскими пропорциями тела (чаще всего воспроизводилась фигура девочки между 6 и 8 годами), однако суть их не изменилась — это отчаянные кокетки, модницы, которым необходимы самые последние фасоны платьев. Лица и у «взрослых» кукол, и у «детей» имели одинаково очаровательные пухлые щечки, большие ясные глаза с тонко нарисованными ресницами и бровями. Ротик, приоткрывшийся к 1885 году, обнажил ряд прелестных, как маленькие жемчужины, зубов.
Королева Виктория. Около 1840
Портретная кукла фирмы Пиеротти
Вокруг этих кукол разворачивались оживленные дискуссии. В Париже их называли игрушками для испорченных детей, а в России негодовали по поводу того, что они не соответствуют своему назначению «дать девочке первое чувство материнства, к которому она впоследствии будет призвана». Суть высказываний везде была одна и та же — надо дать ребенку более подходящую игрушку, а не «разряженную кокотку». Но существовала и другая точка зрения: «Пусть дети свободно играют в то, что кажется им наиболее интересным, а мы станем в сторонке, чтобы не мешать им, и посмотрим, что они делают, и, быть может, кое-чему при этом научимся».
До 20-х годов XX века подобные игрушки очень любимы детьми и производятся в большом количестве, но затем их начинают активно теснить куклы из целлулоида, популярного в 20-х — 30-х годах. Однако этот материал сошел со сцены игрушечного производства из-за своей огнеопасности: ему предпочли винил (середина 50-х). Пластик дал возможность делать куклам волосы наподобие настоящих, то есть укреплять их на голове, вместо того чтобы приклеивать парик. Это придавало кукле еще большее сходство с человеком, но она оставалась ребенком более или менее старшего возраста.
В 1959 году была придумана кукла, перевернувшая все современное производство, — это Барби. У нее стилизованная фигура взрослой женщины и лицо, отвечающее идеалам современности (в 70-е, 80-е и 90-е годы у Барби менялось лицо). Однако Барби — это уже изобретенный велосипед. Единственное, чем она отличается от остальных кукол, — это количеством своих амплуа. Она может водить машину, получить любую профессию, у нее собственный дом и множество друзей — надо лишь купить новую куклу или соответствующую деталь интерьера. Девочка-инвалид не будет чувствовать себя скованно, играя в Барби: ведь компания «Mattel» не так давно выпустила куклу в инвалидной коляске. А маленькая негритянка или китаянка давно получили кукол соответствующего этнического типа. Барби — суперженщина, у нее есть все и во всех вариантах, поэтому она самая продаваемая игрушка современности.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.