А ведь мир был действительно новый и дивный, что бы об этом не говорила ёжик и что бы не считала царевна. Удивительный мир, непосредственно созданный руками Дениса, Юли и склонивших ради этого мира головы товарищей. Пусть баланс выровнять и не удалось и вместо альтернативной Российской империи 21-го века попаданцы угодили в альтернативный Советский Союз, но Дениса это вполне устраивало. А что там думает об этом ёжик это уже вторично.
«И вообще достал уже этот колючий тиран своими теориями и планами, — фыркнул Денис. — Пусть подумает над своим поведеньем. Через недельку глядишь, сама прибежит».
Он вздохнул, все же ссора с ёжиком это вам не хухры-мухры, и совесть часто напоминала об этом болезненным покалыванием иголок в душу, словно злой колдун-вуду, забавляющийся с тряпичной куклой. Но видя счастливых Громова и Казак — своих настоящих родителей, живущих в этом мире в любви и согласии, Денис был готов мириться с чем угодно. А колючки совести, что застряли в душе, всегда можно выдернуть родным отечественным пинцетом пофигизма.
«Эх, Юля, Юля, ну почему же ты не видишь, что этот мир гораздо лучше нашего и почему ты ждешь извечного подвоха?»
И вот она, арка Главного штаба, и этот вид, что дорог сердцу каждого петербуржца: Зимний дворец, брусчатки и… Денис поморщился, каждый раз ожидая увидеть привычную Александровскую колонну и ангела на ее вершине, что держит крест над всей Россией… Но креста в этом мире над Россией никто не держал, он был сброшен и растоптан, а вместо него маленькие каменные человечки несли на плечах «нового бога революции» — товарища Великого Вождя Льва Троцкого.
«Да, Лейба, и как это тебе только удалось?» — качал головой Денис, хотя и вызубрил краткий курс истории нового мира почти назубок. Но то была история официальная, и как вся официальная история она писалась пером победителя, отчего спорных моментов и белых пятен в ней имелось гораздо больше, чем тех же пятен на шкуре азиатского ирбиса. Хотя кое-что раскопать, а кое-где и домыслить за полгода Денису с Юлей все же удалось. И выводы были очевидны: «наследили именно мы!», не убрали за собой после бойни в Зимнем дворце, и технологии будущего, пусть и в виде осколков, попали в загребущие руки большевиков, а в частности ни к кому иному, как к главе предреввоенсовета Льву Давыдовичу Троцкому. А уже с этими технологиями хитрец Лейба сумел переписать весь ход мировой истории, не дав политическому оппоненту Кобе прийти к власти после смерти Ленина, а затем и почти осуществить мечту всей жизни о мировой революции. Пусть и на этот раз революция оказалась не мировой, но ее всепожирающее буржуазию и угнетающие пролетариат классы пламя охватило не только Россию и Китай, но и всю Азию и Европу. И затем, на оставшееся после очищающего огня пепелище, выехал черный, словно самая темная ночь, бронепоезд с новым мессией и под кровавым знаменем понесся вперед, строя новый мир, даруя новые заповеди и придавая забвению тех, кого мессия решил не брать в дивный новый мир.
«И на Марсе будут яблони цвести», — припомнились Денису строки знаменитой советской песни, еще того советского мира, которого в этой реальности никогда не существовало. В том мире эти строки были фантастикой, фантазией мечтателей, грезящих о далеком и великом советском будущем. Но что мечты в мире том, не обязательно фантазии в мире этом. И яблони на Марсе уже действительно давно цвели, что впрочем, и являлось главной проблемой, грозящей скорым уничтожением самой реальности, по мнению всезнайки ёжика.
«Похоже, Юля просто слегка свихнулась на своих межквантовых теориях, — вздохнул Денис. — Хотя она и так всегда была немного чокнутой».
Он еще раз взглянул на монументальный памятник к столетию октябрьской революции. Бронзовая фигура Троцкого через пенсне с еврейским прищуром взирала на всходы, посеянные собственной рукой. Всклокоченные волосы и козлиная бородка более бы подошли комичному гоголевскому черту, проживающему близ Диканьки, нежели новому мессии, но Большим братом Оруэлла Лейба Бронштейн отнюдь не сделался, а, напротив, сотворил все, чтобы потомки по достоинству оценили плоды его трудов. И потомки ценили мир победившего социализма и коммунизма, мир, где с таким трудом, но все же удалось достигнуть всеобщего равенства, ценили новый мир, так похожий на золотую эпоху Советского Союза, которого Денис никогда не видел и о котором лишь читал и смотрел фильмы. Да и чего уж там лукавить и кривить душой сам Денис тоже всецело восхищался этим дивным новым миром.
Он вздохнул в очередной раз, все еще переживая из-за ссоры с ёжиком, и уже было собирался войти в здание Главного штаба, в котором в этой реальности располагалось управление МВД по Ленинграду и области, как вдруг увидел ее.
Она стояла к нему спиной и взирала на Зимний дворец. Стояла к нему спиной, и он видел ее затылок и копну длинных каштановых волос, покрытых красной пилоткой. Стояла к нему спиной в белой рубашке с коротким рукавом и в синей юбке, чуть выше колен, из-под которой тянулись стройные ножки. Неожиданно девушка повернулась, и на Дениса взглянули большие и грустные васильковые глаза. Но она все же улыбнулась и помахала ему рукой. Парень улыбнулся в ответ и направился к девушке. Взгляд скользнул по красному пионерскому галстуку и невольно ушел вниз к стройным ножкам в белых гольфах.
