Милость Господа Бога - [25]

— Например, — серьезно заметил Коун, — вы, как я сейчас вижу, едите не для того, чтобы утолить голод, а от скуки, от нечего делать. Будьте любезны есть только тогда, когда вы голодны, и ровно столько, сколько требуется для утоления голода, не больше.

В ветвях кто-то издал звук, смысл которого Коун не уловил, и опять наступила тишина.

— Учтите, что другие тоже живые, свободные и равноправные существа и имеют равные с вами права на пищу. Я хотел этим подчеркнуть, что всякая свобода предполагает принятие на себя индивидуумами четких обязательств. Я думаю, у вас нет возражений?

Никто не ответил. Выждав минуту и переведя дух, Коун решил изменить подход:

— Послушайте, я расскажу вам одну историю.

Ему показалось, что обезьяны все как-то подались вперед и приготовились слушать.

«Они понимают», — взволнованно подумал Коун и стал рассказывать старую историю о том, как один шимпанзе по имени Леопольд, который был ужасно рассеянным, ел без остановки, совершенно не думая о том, что другим обезьянам тоже нужна еда, и доелся до того, что в один прекрасный момент лопнул. Мертвая тишина.

«Возможно, они уже слышали эту историю? — подумал Коун. — А может быть, им не понравился ее конец?»

Он спросил, нет ли вопросов. Но вопросов не было.

Тогда он рассказал о человеке, своем знакомом, который время от времени устраивал себе дневной пост, чтобы иметь возможность поделиться с теми, у кого совсем ничего не было. Однажды жена спросила его:

— Как ты собираешься делиться с ними тем, чего мы не едим, если нам самим есть нечего?

— Бог ничего не возьмет у меня и даст кое-что им, — ответил старый ребе.

Коун спросил, уловили ли они смысл того, что он им рассказал. Но обезьяны больше не слушали. Струя мочи, выпущенная с того места, где сидел самый сильный шимпанзе, едва не попала Коуну в лицо. Все пятеро спрыгнули со своих мест, захохотали и умчались прочь.

Коун за ними не пошел. Кто их знает? Может быть, им не понравились его рассказы, а может быть, он не сумел объясниться понятным языком и его речь была для них только набором невнятных звуков. Тщеславием было бы надеяться, что столь сложные понятия можно было втолковать с первого раза.

Им нужны были бузовские способности в области коммуникации. Придется перечитать еще раз записи доктора Бюндера. Там должно быть сказано также о том, как Бюндер осуществил свою операцию голосовых связок. Но, опять же, где взять необходимое для этого микроэлектронное устройство?

Взволнованный и неудовлетворенный экспериментом, Коун вернулся в пещеру и задумался о том, как изготовить тяжелую, крепкую дверь, чтобы закрывать пещеру на ночь и на время, когда он работает в поле. Сколько он ни рылся в своих вещах, он не мог найти подходящих металлических деталей.

Вместо двери он решил соорудить из дубовых горбылей тяжелую стенку, которую можно будет установить на катках и закрывать ею вход.

С тех пор как шимпанзе появились на острове, Буз стал гораздо меньше времени проводить в пещере. Вполне естественно, если учесть, что парень все детство провел вдали от своих.

Раз или два в неделю он заходил к своему «пап» поужинать и поболтать. Или просил рассказать что-нибудь новенькое. В течение нескольких месяцев он интересовался только историей Авеля и Каина.

— Потому что в этой истории есть действие, — объяснил он.

Иногда он забегал только ради стаканчика пива и, выпив, убегал опять.

Однажды Коуну приснилось, что он тонет. Проснувшись, он услышал какое-то булькание и уже решил, что начинается третий потоп, но увидел Буза, который шарил на полках в поисках съестного и чем-то громко чавкал. За дверью предутренний туман озарялся вспышками далекой летней грозы.

Коун зажег электрический фонарик и направил луч на Буза, который вздрогнул от неожиданности и спрыгнул с полки.

— Я надеюсь, ты там не с грампластинками затеял игру?

— Я не ем пластинок с голосами, как этот идиот Джордж. Я ищу кокосовый орех для Марии Магдалины.

— Кто такая Мария Магдалина?

— Девушка, за которой я ухаживаю.

— Это ты придумал ей имя?

Буз гордо кивнул головой. Он сказал, что тоже имеет право давать имена. Не только Коун!

Коун возразил, что в свое время это было привилегией Адама, а теперь — его, Коуна.

— Если ты с этим согласен, то и я не возражаю, чтобы ты дал пару имен своим сородичам.

Буз сказал, что право давать имена — это составная часть свободы слова, Коун не хотел его раздражать и промолчал.

— У тебя к ней романтический интерес?

— Как сказать? Я уже достиг сексуальной зрелости?

— Тебе лучше знать. Некоторые шимпанзе развиваются медленно. Другие совокупляются с самками в возрасте восьми-девяти месяцев.

— Когда мне было восемь месяцев, мне не с кем было совокупляться. Не было даже матери, чтобы на ней попрактиковаться.

Коун сказал, что беспокоиться не о чем. Когда ему нужно будет, он свое получит.

— Только не тогда, когда Эсав поблизости. Стоит мне посмотреть на Марию Магдалину, как он начинает рычать. Он на два года старше меня, и у него крепкие мускулы.

— Он агрессивен? Ты дал ему имя?

— Я назвал его Эсавом, потому что он самый лохматый. Я всем дал имена.

— Как же ты назвал остальных?

— Самый старший — Мельхиор.