Миледи на диодах - [6]

— Точно, — подтвердил второй охранник.

— Угу, — добавил водитель. Охранники, чавкая, побрели к лестнице. Водитель двинулся к кабине.

— Погодите, — попросил я. — Как она, на ваш вкус?

— Пряная, вроде с перечной мятой. И бодрит. Мне пора, — добавил он, забираясь в кабину и заводя двигатель.

— Мистер Даб-Алерт благодарит вас, — сказал я, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что склад опустел. И тут зазвенел звонок.

Оказалось, что я не так уж плохо рассчитал время. Я заранее подложил кое-куда сверток, чтобы он впоследствии поднял на ноги мистера пожарника. Звонок был похож на обычный сигнал пожарной тревоги, и этого было достаточно, чтобы все до последнего человека покинули склад. Единственное, чего я желал, — чтобы он отзвенел чуть пораньше. Ужасно не хотелось оставлять такую штучку в руках охраны.

Пока водитель прогревал двигатель, я вытащил из холщовой сумки комбинезон и облачился в него. Любой, кто мог заметить, как я забираюсь в кузов, принял бы меня за грузчика.

Шофер включил сцепление. Я пополз в сторону кабины, выплевывая вату и застегивая последние пуговицы комбинезона, и спрятался за стенкой Сикфакса-5000. Холщовую сумку я затолкал в угол, а Максин положил на колени.

— Сколько, по-твоему, на это уйдет времени, детка? — спросил я, когда грузовик тронулся.

— Он не похож на человека, подверженного запорам? — спросила Максин.

— Откуда мне знать, черт побери?

— В таком случае, откуда мне знать?

— Скажи хотя бы приблизительно.

— Я тебе говорила, ему хватит времени выехать на тот участок дороги. Если, в силу какой-нибудь случайности, ничего не получится, тебе придется устроить беспорядок в кузове, заманить его сюда и напасть.

— Надеюсь, до этого не дойдет.

— Я тоже не сомневаюсь в успехе. Это очень сильнодействующее средство.

Тут я подумал: что будет, если это произойдет слишком скоро? Максин, как всегда, оказалась права.

Спустя некоторое время мы съехали на обочину и остановились. Щелчок открываемой дверцы послышался одновременно со скрипом тормозов.

— Все в порядке, Дэнни, перебирайся за баранку.

— Максин! Я только что почувствовал! Раньше я не был уверен, потому что работал двигатель. Каждый раз, когда я касаюсь пятитысячного, я чувствую слабую вибрацию. Он включен!

— Что? Да, у него автономный источник питания. Тебе об этом известно. Не беспокойся, он не сможет узнать о твоем присутствии, пока ты не введешь ему программу с этой информацией.

— Если только у него нет какого-нибудь звукового входа.

— Сомневаюсь. Зачем ему это? Ты же знаешь, как трудно украсть такую вещь.

— Интересно, что он сейчас делает?

— Решает проблемы. Какая разница? Ты лучше пошевеливайся, пока водитель оправляется в поле.

Прихватив с собой Максин в холщовой сумке, я забрался в кабину. Ключи были в замке зажигания; я завел двигатель и поехал. Водителя я не заметил. Проехав по дороге около пяти миль, я свернул в кульверт, указанный Максин, остановился и достал из сумки аэрозольные баллончики, опрыскал красные борта грузовика серой краской, поставил таблички с номерами другого штата, окатил один из бортов воздухом под давлением, чтобы побыстрее высохла краска, приложил трафарет и распылил поверх него желтую краску. «СРОЧНЫЕ ПЕРЕВОЗКИ МЕБЕЛИ» — вот что у меня получилось.

Мы вернулись на дорогу и помчались дальше.

— Мы это сделали, Максин! — воскликнул я. — Мы это сделали!

— Еще бы! — отозвалась она. — Я тебе говорила, что могу рассчитать все, что угодно. С какой скоростью мы едем?

— Пятьдесят пять. Я не хочу, чтобы наш пассажир перевернулся. Первое, что я сделаю, — съеду с дороги и выключу его.

— Это будет жестоко, — сказала она. — Почему бы тебе не оставить его в покое?

— О боже! — сказал я. — Это всего лишь несчастная жестянка с винтами. Может быть, это действительно второй компьютер в мире, но в сравнении с тобой он просто идиот. У него даже нет генераторов случайных чисел, а без них невозможны такие вещи, как аналоги эмоций.

— Откуда ты знаешь? Или ты уверен, что, кроме тебя, никто не способен их создать? К тому же у меня не аналоги, а эмоции. Настоящие, человеческие!

— Я не тебя имел в виду! Ты — совсем другое дело!

— Ты слишком долго обо мне говорил! Я для тебя никто, правда, Дэнни? Я — жестянка, которую ты начиняешь фактами. Я для тебя ничего не значу как личность.

— Все это я уже слышал. И не намерен спорить с истеричной машиной.

— Потому что знаешь: правда на моей стороне.

— Ты слышала, что я сказал. — Я взглянул в зеркальце заднего вида. — Эй! За нами идет машина. Мерседес! Это Соня, Как она… Пятитысячный! Твой дружок ведет передачу на коротких волнах! Он передал по радио наши координаты.

— Нажми-ка лучше на газ, Дэнни.

Я так и сделал, не переставая поглядывать в зеркало.

— На грузовике я не могу оторваться от «мерседеса»!

— И не впишешься в поворот, милый Дэнни, если послушался меня и нажал на газ. А я уверена, что ты послушался. Ничего не поделаешь — условный рефлекс. Все люди так устроены.

Я посмотрел вперед и понял, что поворот мне не одолеть. Завизжали тормоза. Даже резина задымилась, но скорость упала недостаточно.

— Стерва! Ты меня предала! — заорал я.

— Ты понял, Дэнни! Так тебе и надо, бабник. На такой скорости даже выпрыгнуть не удастся.