Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья - [300]
Особенно любопытен уже упоминавшийся нами бог грома Пургине. Поскольку его имя очевидно тождественно литовскому Перкунасу и нашему Перуну. Но, похоже, миф о нем имел гораздо более широкое распространение, вплоть до божества, давшего имя христианскому Богу в албанском языке: Перенди, до санскритского бога грома Парджанья и, возможно, фракийского Перкоти.
Напротив, – довольно обычная эволюция в истории культов, – у финнов их старый бог стал синонимом беса: пержана и перколе. Этот пример показывает какие интересные сведения можно бы было почерпнуть из углубленного исследования мифологий различных народностей, в том числе и населяющих теперешнюю РФ.
«Наша страна» (Буэнос-Айрес), 4 сентября 2004, № 2753, с. 4.
Нацмены и их проблемы
Весьма интересен отчет о совещании по вопросу «Что такое сегодня автономия?», организованном журналом «Дружба Народов», опубликованный в № 5 от с.г. В нем участвовали представители Удмуртии, Татарии, Чувашии, Абхазии и ряда других национальных областей. У всех них оказались налицо важные проблемы – и разные. Для абхазов – освобождение от обременительной грузинской опеки; для татар – переиздание их народного эпоса и сочинений татарских писателей, ушедших в эмиграцию или зачисленных во «враги народа»; для удмуртов – упорядочение положения с их национальным театром, до сих пор не имеющим своего помещения.
Почти все они жалуются на скверное положение со школой, которую Хрущев и его наследники упорно переключали на русский язык, в попытках создать единонационального советского человека. Трагические последствия имел также переход от арабской письменности сперва к латинской, а затем ко славянской. Еще хуже, как сообщает Н. Джусойты[744], произошло с его соплеменниками: у осетин еще до революции 150 лет употреблялась в литературе кириллица; ее заменили сначала латиницей, а потом, разделив Осетию на две половины, в одной части ввели в употребление русскую, а в другой – грузинскую азбуку. В результате люди несколько раз оказывались как бы неграмотными, что, понятно, имело для их культуры роковые последствия.
Выделим следующие слова чуваша А. Айдака[745]: «В царской России за сотни лет со времени создания огромного государства от Балтики до Аляски не исчез ни один язык. А у нас за 70 лет советской власти есть исчезнувшие, а некоторые – на грани. Мы знаем, что каток административно-командной системы в первую очередь прошелся со всей тяжестью по культуре русского народа, но и другим народам досталось».
Представительница Кабардино-Балкарии Ф. Урусбиева[746] заканчивает свое выступление просьбой о помощи ее тяжело пострадавшим землякам; помимо идеологических расправ над интеллигенцией и троекратной реформы алфавита, они подверглись еще и высылке в Среднюю Азию, и сейчас с трудом в какой-то мере оправляются от этой, как она выражается, «драмы на фоне гор». И вот что она говорит: «Нам нужна помощь со стороны центральной печати и авторитетных деятелей культуры. Так помнится В. Солоухин заступился в печати за основоположника якутской поэзии А. Кулаковского[747], Зоя Кедрина[748] – за узбекского ученого и поэта Фитрата[749]. Вступитесь за нас!»
Любопытно, что в числе защитников национальных меньшинств, потерпевших убийственный урон от мероприятий эпохи сталинизма, волюнтаризма и застоя, на первом месте мы встречаем имя Солоухина, которого враги стараются представить остервенелым русским шовинистом! А отнюдь не имя, скажем, Г. Померанца, из кожи вон лезущего с призывом к инородцам бить русских по зубам!
«Наша страна» (Буэнос-Айрес), рубрика «Печать», 28 октября 1989, № 2047, с. 4.
Путанная лингвистика
В статье «Основы звиадизма», опубликованной в журнале «Страна и Мир» № 2 (62), Т. Гудава[750] излагает и комментирует взгляды «нынешнего правителя Грузии» Звиада Гамсахурдии[751].
Разобраться в них нелегко. Гудава считает, что важную роль в них играет антропософия, к чему добавляет: «С Грузией, впрочем, это учение оказалось связанным довольно серьезно. Дополненный работами известного грузинского эмигрантского философа Григола Робакидзе[752] (умер в 1960 году), лингвиста Нико Марра (1865–1934) и поэтико-теофилософскими работами средневекового агиографа Иоанна Зосимы[753], тезис о «посвященности», «избранности личности» нашел благодатную почву в грузинском эгоцентризме…»
Г. Робакидзе мне хорошо известен, но не столько как философ, сколько как автор нескольких превосходных романов, которые я читал в немецком переводе, но которые, кажется, теперь есть уже и по-русски; прежде-то они в СССР не циркулировали, поскольку их автор жил в Зарубежьи.
Что до «Нико Марра», – речь тут о профессоре Николае Яковлевиче Марре, чье бредовое «новое учение о языке» давило подобно кошмару подсоветских лингвистов, до тех пор, пока, к их огромному облегчению, Сталин его посмертно не развенчал, и его воззрения не перестали быть обязательными. Дальше Гудава пересказывает гипотезу раннего Марра, от коей тот впоследствии далеко отошел:
«Согласно этой теории, грузины принадлежат к первородной, так называемой "протоевропейской", "протоарийской" или "иафетической" расе, которая доминировала в древней цивилизации, однако начиная с 3-го тысячелетия до н. э. была оттеснена цивилизованными индоевропейскими (арийскими) племенами и осталась прикованной к кавказским горам как легендарный Прометей.
Эта книга – глубокий, подробный и богато иллюстрированный путеводитель-рассказ о Святой Афонской Горе, в особенности о местном русском иночестве, написанный многолетним ее посетителем, петербургским историком Михаилом Талалаем, с изложением святогорских былей, преданий, традиций, архивных сведений, маршрутов, агио– и биографий, практических советов паломникам.Издание предназначено для широкого круга читателей.
Первое издание настоящей книги, вышедшее в 2018 г., было приурочено к 100-летию И.Б. Голицыной. Ее актуальность, помимо юбилейной даты, вызвана тем, что перевод на русский замечательных мемуаров Ирины Борисовны, прекрасно выполненный ЕЛ. Степановой, в замужестве баронессой Скаммакка дель Мурго, остался, говоря по-современному, не востребованным: текст прошел мало замеченным не только широкой публикой, но и специалистами. При этом из первоначальной публикации, подготовленной литератором Чинцией Тани на основе бесед с Голицыной и из массы разного рода печатных рецензий и интервью, мы изъяли фрагменты, предназначенные для итальянского читателя, с пересказом, порой неточным, исторических событий, происходивших в России.
Основу сборника Владимира Рудинского (настоящее имя Даниил Петров; Царское Село, 1918 – Париж, 2011), видного представителя «второй волны» русской эмиграции, составляет цикл новелл «Страшный Париж» – уникальное сочетание детектива, триллера, эзотерики и нравственно-философских размышлений, где в центре событий оказываются представители русской диаспоры во Франции. В книгу также вошли впервые публикуемые в России более поздние новеллы из того же цикла, криминальная хроника и очерки, ранее печатавшиеся в эмигрантской периодике.
Собраны очерки Даниила Федоровича Петрова (псевдоним Владимир Рудинский; Царское Село, 1918 – Париж, 2011), посвященные русской художественной и публицистической литературе, а также статьи по проблемам лингвистики. Тексты, большинство которых выходило в течение более 60 лет в газете «Наша Страна» (Буэнос-Айрес), а также в другой периодике русского зарубежья, в России публикуются впервые.
Книга выходца из России, живущего во Франции Владимира Рудинского впервые была издана за границей и разошлась мгновенно. Еще бы, ведь этот уникальный, написанный великолепным языком и на современном материале, «роман в новеллах» можно отнести одновременно к жанрам триллера и детектива, эзотерики и мистики, фантастики и современной «городской» прозы, а также к эротическому и любовному жанрам. Подобная жанровая полифония в одной книге удалась автору, благодаря лихо «закрученному» сюжету. Эзотерические обряды и ритуалы, игра естественных и сверхъестественных сил, борьба добра и зла, постоянное пересечение героями границ реального мира, активная работа подсознания — вот общая концепция книги. Герои новелл «Любовь мертвеца», «Дьявол в метро», «Одержимый», «Вампир», «Лицо кошмара», «Египетские чары» — автор, детектив Ле Генн и его помощник Элимберри, оказываясь в водовороте загадочных событий, своими поступками утверждают — Бог не оставляет человека в безнадежном одиночестве перед лицом сил зла и вершит свое высшее правосудие… В тексте книги сохранена авторская орфография и пунктуация.
В основе книги - сборник воспоминаний о Исааке Бабеле. Живые свидетельства современников (Лев Славин, Константин Паустовский, Лев Никулин, Леонид Утесов и многие другие) позволяют полнее представить личность замечательного советского писателя, почувствовать его человеческое своеобразие, сложность и яркость его художественного мира. Предисловие Фазиля Искандера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В. С. Гроссман – один из наиболее известных русских писателей XX века. В довоенные и послевоенные годы он оказался в эпицентре литературных и политических интриг, чудом избежав ареста. В 1961 году рукописи романа «Жизнь и судьба» конфискованы КГБ по распоряжению ЦК КПСС. Четверть века спустя, когда все же вышедшая за границей книга была переведена на европейские языки, пришла мировая слава. Однако интриги в связи с наследием писателя продолжились. Теперь не только советские. Авторы реконструируют биографию писателя, попутно устраняя уже сложившиеся «мифы».При подготовке издания использованы документы Российского государственного архива литературы и искусства, Российского государственного архива социально-политической истории, Центрального архива Федеральной службы безопасности.Книга предназначена историкам, филологам, политологам, журналистам, а также всем интересующимся отечественной историей и литературой XX века.
Книга посвящена анализу поэтики Достоевского в свете разорванности мироощущения писателя между европейским и русским (византийским) способами культурного мышления. Анализируя три произведения великого писателя: «Записки из мертвого дома», «Записки из подполья» и «Преступление и наказание», автор показывает, как Достоевский преодолевает эту разорванность, основывая свой художественный метод на высшей форме иронии – парадоксе. Одновременно, в более широком плане, автор обращает внимание на то, как Достоевский художественно осмысливает конфликт между рациональным («научным», «философским») и художественным («литературным») способами мышления и как отдает в контексте российского культурного универса безусловное предпочтение последнему.
Анну Керн все знают как женщину, вдохновившую «солнце русской поэзии» А. С. Пушкина на один из его шедевров. Она была красавицей своей эпохи, вскружившей голову не одному только Пушкину.До наших дней дошло лишь несколько ее портретов, по которым нам весьма трудно судить о ее красоте. Какой была Анна Керн и как прожила свою жизнь, что в ней было особенного, кроме встречи с Пушкиным, читатель узнает из этой книги. Издание дополнено большим количеством иллюстраций и цитат из воспоминаний самой Керн и ее современников.
Издательство «Фолио», осуществляя выпуск «Малороссийской прозы» Григория Квитки-Основьяненко (1778–1843), одновременно публикует книгу Л. Г. Фризмана «Остроумный Основьяненко», в которой рассматривается жизненный путь и творчество замечательного украинского писателя, драматурга, историка Украины, Харькова с позиций сегодняшнего дня. Это тем более ценно, что последняя монография о Квитке, принадлежащая перу С. Д. Зубкова, появилась более 35 лет назад. Преследуя цель воскресить внимание к наследию основоположника украинской прозы, собирая материал к книге о нем, ученый-литературовед и писатель Леонид Фризман обнаружил в фонде Института литературы им.
В бывшем лагере для военнопленных оживают восковые фигуры… Мальчик, брошенный родителями, мечтает украсть канарейку и вместо этого находит друга… Истощенный пристрастием к морфию студент-медик сходит с ума, наблюдая страдания подопытной лягушки…Темы взросления, смерти, предательства и обретения любви раскрываются в самых неожиданных образах и сюжетах.
В новую книгу Эрики Косачевской вошли «Ночь Патриарха» — роман-эссе, давший название книге, автобиографическая повесть «Осколки памяти» и рассказ «Мат», написанный в ироническом духе.
Переписка двух известных писателей Сергея Есина и Семена Резника началась в 2011 году и оборвалась внезапной смертью Сергея Есина в декабре 2017-го. Сергей Николаевич Есин, профессор и многолетний ректор Литературного института им. А. М. Горького, прозаик и литературовед, автор романов «Имитатор», «Гладиатор», «Марбург», «Маркиз», «Твербуль» и многих других художественных произведений, а также знаменитых «Дневников», издававшихся много лет отдельными томами-ежегодниками. Семен Ефимович Резник, писатель и историк, редактор серии ЖЗЛ, а после иммиграции в США — редактор и литературный сотрудник «Голоса Америки» и журнала «Америка», автор более двадцати книг.
Первоначально это произведение было написано автором на немецком языке и издано в 2011 г. в Karl Dietz Verlag, Berlin под заглавием «In der Verbannung. Kindheit und Jugend einer Wolgadeutschen» (В изгнании. Детство и юность немки из Поволжья). Год спустя Л. Герман начала писать эту книгу на русском языке.Безмятежное детство на родине в селе Мариенталь. Затем село Степной Кучук, что на Алтае, которое стало вторым домом. Крайняя бедность, арест отца, которого она никогда больше не видела. Трагические события, тяжелые условия жизни, но юность остается юностью… И счастье пришло.