Между Памиром и Каспием - [84]

Сведения Мадаини мы уже приводили. Из согдийских же документов с горы Муг можно заключить, что до Диваштича, управлявшего Пенджикентом в течение по крайней мере 14 лет (один из документов мугского собрания датирован 14-м годом его правления), здесь царствовал не менее полутора десятков лет некий Чыкин Чур Бильга, судя по имени тюрок (15-м годом его правления датирован «Договор о продаже земельного участка»). Зная, что правление Диваштича закончилось в 722–723 гг., мы должны относить его воцарение в Пенджикенте к 708–709 гг., а начало правления Чыкин Чур Бильги датировать 694–695 гг. Таковы те сведения, которые пока дают нам по политической истории Пенджикентского владения письменные источники.

Рассмотрим теперь данные, которыми обогатила нас согдийская нумизматика, возникшая в результате находок на горе Муг и утвердившаяся как особый раздел нумизматики после раскопок древнего Пенджикента. (Ко времени находок на горе Муг во всех музеях мира насчитывалось едва ли более двух-трех десятков бронзовых монет, которые, как это стало ясно после обнаружения в мугском замке пяти аналогий им, выпускались в Согде в VII — первой половине VIII в. Ныне же собрание согдийских монет из Пенджикента приближается к полутора тысячам экземпляров). Пионер изучения этого нового раздела науки О. И. Смирнова среди многочисленных пенджикентских находок наряду с монетами самаркандских царей, имевшими хождение по всему Согду, выделила также 332 монеты владетелей Пенджикента. Это сходные с самаркандскими плоские бронзовые кружки с квадратным отверстием в центре: отверстия позволяли нанизывать монеты на веревочку или деревянный прутик. На одной стороне этих монет помещены родовые знаки — своеобразные гербы правящего рода. На обороте тонкой вязью тянется согдийская надпись. «Князь Панча» или «Господин, князь Панча», — так начинаются эти надписи. Далее же идут имена владетелей, выпускавших монеты. О. И. Смирнова выделила четыре типа пенджикентских монет (рис. 90). В надписях на наиболее раннем из них значится некий Амогйан; в двух других — какие-то женщины-царицы, в четвертом — владетель Бидйан. Последнего можно, по-видимому, сопоставить с Чыкин Чур Бильгой, если читать на монете букву «д» как «л» или, наоборот, «л» в мугском документе как «д». Монет «Бидйана» в Пенджикенте особенно много, что также можно легко объяснить длительностью его правления. Но почему же здесь нет монет с именем Диваштича? Вот в эту-то загадку и упирается ныне решение многих вопросов истории Пенджикента.

Рис. 90. Монеты пенджикентских владетелей

Не ясны еще также и причины гибели древнего Пенджикента. В первые годы работ Таджикской экспедиции, когда все наши знания об этом городе ограничивались знакомством с трагической судьбой Диваштича, считалось само собой разумеющимся, что центр Пенджикентского владения погиб вместе со своим князем. И, когда при раскопках первого на пенджикентском городище монументального здания были раскрыты следы сильного пожара, а в погребальных склепах-наусах — следы их ограбления и осквернения, то все это рассматривалось как результат разгрома, учиненного арабами, которые, расправившись с Диваштичем, уничтожили и его столицу. Но по мере того как росло число раскопанных помещений и увеличивались монетные находки, становилось все яснее, что конец древнего Пенджикента не был единовременной катастрофой, вызванной неудачей антиарабского выступления 722–723 гг.

Группы, работавшие в разных раскопах, обнаружили, что на вскрываемых ими участках жизнь прекратилась отнюдь не в одно и то же время. Выяснилась весьма сложная картина: некоторые помещения и группы комнат оказывались заброшенными гораздо раньше соседних, в других раскрывались следы ремонтов и перестроек, а третьи были возведены на остатках разрушенных или заброшенных ранее. Изучение всех этих данных и анализ монетных и других находок позволил, наконец, говорить, что многие сооружения древнего Пенджикента действительно погибли скорее всего в 722–723 гг., но что наряду с этим в других сооружениях жизнь продолжалась и после событий, связанных с карательной экспедицией арабов против Диватитича, и прекратилась лишь в 770 г. или вскоре после этой даты (770-м годом датируются наиболее поздние монеты из основного слоя древнего Пенджикента).

С какими конкретными политическими событиями связан этот последний удар, окончательно сокрушивший былую столицу Диваштича, еще не ясно. Из сообщений арабских авторов известно, что в 767–768 гг. в Хорасане вспыхнуло очередное антиарабское движение во главе с Устадом Сисом, охватившее также соседние области. Можно предполагать, что это движение перекинулось и в Согд и что древний Пенджикент погиб при подавлении его. Не менее вероятно, однако, и то, что окончательный разгром и гибель древнего Пенджикента могли быть связаны со знаменитым антиарабским и антифеодальным движением Муканны, начавшимся в 776 г. и охватившим все среднеазиатское междуречье и, в частности, Самарканд и верховья Кашка-Дарьи, т. е. районы, расположенные в непосредственной близости от Пенджикента. Известно, что арабские армии дважды совершали в то время крупные карательные операции в Согде и районе Самарканда — в 776 и 778 гг. В один из этих походов и мог быть уничтожен древний Пенджикент. Какое из всех этих предположений более правильно, покажут будущие исследования. Пока же отметим лишь, что, судя по наблюдениям, сделанным при раскопках, в покинутых зданиях погибшего города долгие годы находили себе приют какие-то люди. В первое время после гибели города, в самом конце VIII и начале IX в., они заселяли помещения, сохранившие сводчатые перекрытия. Местами эти помещения были еще достаточно высоки, но нередко их новые обитатели вынуждены уже были ходить пригнувшись, а то даже и просто проползать под низкими, грозившими обвалом сырцовыми потолками. Позднее, в IX, X и XI вв., отдельные люди разводили свои костры уже просто среди руин, под защитой полуразрушенных стен старых зданий. Еще позднее, в XV–XVI вв., цитадель древнего Пенджикента, господствовавшую над всей окружающей местностью, какой-то феодал облюбовал для своей ставки; от нее остались найденные при раскопках в 1947 г. следы от шатров и обломки богатой глиняной посуды.