— Избранником? — повторил Владэк. — Ну-ну. Катенька, когда тебе наскучат эти игры с Анри, ты знаешь, к кому прийти. А, может, уже наскучили? Или никогда не нравились? Вас, смертных, временами не поймешь… даже мы вам угодить не можем, тогда кто?
Владэк усмехнулся и направился к двери раньше, чем я сумела-таки оправиться от шока. Я было вскочила с софы, но невесть откуда появившийся Анри меня удержал:
— Тише. Не стоит. Пусть себе убирается.
— Катюш, — спокойно сказала Ли, оборачиваясь ко мне. — Забудь о Владэке, он тебя больше не потревожит. А вообще, смотрю, у тебя прям талант влипать в неприятности. Буду знать. Из всех моих гостей ты умудрилась напороться на самого неприятного. А с Анри я шкуру спущу! Обещал за тобой присматривать, а сам…
— Боже, — закатил глаза Анри, — тот ор был только прелюдией! И как тебя хозяин терпит? Такие страсти и было бы из-за чего, честное слово.
— Катя моя подруга! — холодно ответила Ли. — А ты… ты… ты из нее рабыню…
— С каких это пор девушка — это рабыня? — удивился Анри.
Я вздрогнула:
— Что?
— Пойдем, дорогая, — невозмутимо ответил Анри, помогая мне встать с софы. — А то пропустишь, спящая красавица, бал. А я еще не успел с тобой потанцевать.
— Ненавижу танцевать!
— Теперь любишь. Верь мне.
Я не знаю, как оказалась в бальной зале. Не знаю, как долго кружилась в танце с Анри, но знаю, что мне это действительно нравилось. Не знаю, зачем пила предложенное Анри шампанское. Наверное, просто хотела забыться. Помню, что я даже смеялась. Позволяла Анри прижимать меня крепче, шептать на ухо глупости, даже украсить мои волосы ярко-алой розой. Мне было хорошо. И Владэк как-то вдруг забылся, а бал начал даже нравиться. А потом были другие танцы, другие партнеры. Насмешливый взгляд Анри, стоявшего у стены, Ли, такая счастливая, раскрасневшаяся и милая рядом со своим Сашей.
И я вдруг поняла, что, наверное, все же хотела попасть на этот бал. Разделить этот теплый вечер со своими друзьями. Посплетничать с Ли, посмеяться над нашими мужчинами, поймать на себе удивленно-недовольный взгляд Анри и спрятать лицо на его плече, услышав, как Саша шепчет Ли:
— Ночью отомщу.
И поняв неловкость, Анри вновь увлек меня в объятия танца, усмехнулся мне на ухо:
— Совсем же не изменилась…
И совсем же не хотелось спрашивать, о чем это он. Мне просто было хорошо в плену его рук, во власти его неожиданного теплого серьезного взгляда, в странном ощущении, что мы одни в этом зале.
Но все хорошее обязательно кончается.
— Я хотел попрощаться, — обжигающий холодом поцелуй Владэка на моей ладони. — Еще увидимся. Непременно увидимся.
— Ты чего-то не понял, — сузил глаза Анри.
— Я все понял.
Владэк развернулся и скрылся в толпе. Зина ответила улыбкой на мою улыбку и верткой змейкой скользнула между гостей, стремясь догнать хозяина.
Грустно это… не все хозяева, оказывается, хорошо обращаются с оборотнями. Ли вот была счастлива. Прыскала счастьем, казалось, осыпала им зал, как искрами. А Зина… в ее золотистых глазах лисички затаилась боль.
Потом было все меньше гостей. Горечь вина, долгий поцелуй Анри на все том же балконе, тихий визг шин, когда одна за другой отъезжали от замка машины, тянущая к земле сонливость.
— Ну же, дорогая, слабая у тебя головка, — засмеялся Анри, подхватывая меня на руки.
— Спать будешь в другой спальне, — сонно ответила я.
— Уж я-то прослежу, — холодно ответила за спиной Ли.
Анри лишь засмеялся и направился к дверям балкона:
— Злые вы, девушки.
— Угу, — я обняла вампира за шею и примкнула носом к его плечу. От Анри пахло горечью сирени. Хорошо-то как. — Страшно злые…
Дороги наверх, в спальные комнаты, я не помню.
Глава одиннадцатая. Порча
Проснулась я на огромной кровати, под золотистым, прозрачным балдахином. Солнечный свет проникал через огромные, во всю стену, окна и кутал уютную спальню в янтарную дымку. Потянувшись от души на мягких простынях, я вдохнула аромат свежей выпечки и кофе. Села на кровати, откинув одеяло и только сейчас заметила, что кто-то переодел меня в тонкую ночную рубашку. Вопрос только кто? Надеюсь, не Анри, но надежды было мало.
При одной мысли о вчерашнем вечере вообще и Анри в частности сказка вдруг закончилась.
Шею жгло болью. Слетев с кровати, я подлетела к зеркалу и уставилась на собственное отражение, вернее, на ту самую пресловутую «метку».
— Розочка… — констатировала я.
А розочка была ничего так себе. Темно-красная, прямо над артерией, она запечатывала сосуд с кровью, которым, к несчастью, была я.
— Я принадлежу Анри, — сама не веря в свои слова, я потрогала татуировку и поморщилась от боли. — Как собачка… Ничего, солнышко, ты еще убедишься, что и собачки кусать умеют. Уж ты у меня попляшешь… хозяин.
Надо будет расспросить Ли насчет этот татуировки. До сих пор я как-то не интересовалась играми бессмертным, надобности не было, а теперь меня в них нагло втянули. А потом решим, как разговаривать с Анри…
Анри… мягкие слова, крепкие объятия, осторожные поцелуи: Анри умел быть чарующим, когда хотел. Но к чему эти татуировки? Эти выходки? Как дите бессмертное!
Оглядевшись, обнаружила на стуле аккуратно сложенную одежду: белоснежную майку и джинсы, под стулом — легкие, удобные босоножки и, быстро одевшись, заправила кровать, на ходу уплетая булку. Замок замком, а за собой убирать надо.
