Место среди звёзд - [41]

Вот, двери в палату разошлись, и вошла Принцесса с фрейлиной. Ее Высочество замерла, не сводя глаз с Артура.

— Мы восстановили целостность внутренних органов, сердце, лёгкие…  Но раны не заживают, — заговорил лейб-медик. — Он в полном коллапсе, который все более прогрессирует. Пульс слабеет от часа к часу. Увы, он угасает. Это последствие поражения мечом Дарта…

— Дочь моя, он отдал свою жизнь за твою, — произнес утешающие слова Король, сам находившийся в скорбном настроении, даже не меньшем, чем Констанция. — За тебя, единственную Наследницу Трона. Это самая достойная смерть для Рыцаря Космоса.

Констанция словно не слышала ничего. Она подошла и присела у койки. Ее взгляд упал на кольцо, подаренное ей ему — победителю, теперь и спасителю: кристалл в перстне был черный-черный, как дыра. Как пустая глазница. Принцесса взяла рыцаря за руку, шепча:

— Не уходи, Артур. Если ты слышишь, не покидай нас и… меня, — слезы снова закапали из её еще невысохших глаз. — Так не должно быть!

Зуммер кардиографа издал очередной сигнал и…  тихо…  тихо — смолк окончательно. Спустя минуту в установившейся мертвой тишине раздался голос Командора Аэрона:

— Да упокоится дух твой на другом берегу жизни, сын Божий Артур Кнехт. Аминь.

Король Александр взял в руки меч Артура и Щит-Герб, который тот получил в награду за победу в турнире, и положил их, как следовало по обычаю, на грудь погибшего рыцаря.

— Ты был мужественным воином, достойным своих именитых предков. И ушел от нас, как настоящий Рыцарь — в борьбе со тьмою, защищая свою Принцессу. Прости, Артур, что не уберегли тебя, что твоя жизнь и служба были столь коротки. Прости, сынок…  Теперь ты будешь разить врагов Божиих с самого неба.

Король отошел от койки назад и склонил голову. Следом за ним все присутствовавшие также склонили свои головы в скорбном молчании.

Констанция с закрытыми с силой глазами, прижалась к ладони Артура. На ее веки упал яркий свет. От этого девушка приоткрыла наполненные слезами глаза. И в них, как в глубоких прозрачных озерах, отразился изумрудное сияние, каким разгорался кристалл на кольце. А вместе с ним прозрачный меч Рыцаря сиял все ярче и ярче, как он сиял там, на косморинге во время боя с черным призраком. А кристалл-вселенная на Щите запульсировала таким же изумрудным сиянием, как и камень в перстне.

Свет жизни осветил скорбные лица, и все услышали, как забилось сердце рыцаря, быстро-быстро, словно наверстывая упущенное. Сигналы кардиографа вывели всех из состояния потрясения.

— Господи, он ожил! — произнес с волнением Король, оглядывая стоящих рядом. Принцесса посмотрела на отца и заплакала снова, но уже от счастья.

— Благословен Господь, преводящий от смерти в живот! — торжественно произнес потряснный чудом Командор Аэрон. — Слава Господу, животворящему нас и просвещающему Вселенную.

ГЛАВА V НА РАСПУТИИ ЛЮБВИ

— Состояние хорошее, рана быстро заживает, все функции органов в норме. Думаю, что процесс восстановления займет две недели, — говорил Принцессе главный придворный врач, следуя вместе с нею по коридору к лазарету.

— И он пришел в сознание?

— Да! И просил позвать вас, Констанция.

— Он что-нибудь говорил еще?

— Нет. Очевидно, только с вами он может поделиться своими переживаниями.

Они уже дошли до дверей в палату, где лежал Артур. Врач открыл их и пропустил внутрь Принцессу, сказав:

— Я буду у себя, если что.

— Да, спасибо, — кивнула в ответ Констанция, заходя в палату. Она сразу же увидела Артура, смотревшего на нее. Принцесса молча подошла к его кровати, глядя на рыцаря с нежностью.

— Ты… не пострадала? — спросил он первым. Констанция отрицательно покачала головой, а потом ответила:

— Нет, конечно, нет! Но если бы не ты, меня бы уже похоронили. И, наверное, не меня одну — отец умер бы с горя.

— Бог не допустил бы…  этого, — выговорил слабым голосом Артур. — Но меня…  Провидение испытало…  хорошо.

— Ты что-нибудь помнишь? — осторожно спросила девушка. — Я не знаю, говорили тебе или нет, но, Боже мой…  мы оплакивали твою смерть.

— Значит, я тогда умер? — Артур протянул руку к руке Констанции.

Она взяла её в свои ладони.

— Мне вспоминается ужасный холод, пронзивший меня…  вместе с этим чёрным мечом, — снова заговорил рыцарь, — Тело окаменело, а внутри уже ничто не трепыхалось. И тьма. Беспросветная тьма в глазах, словно и глаз у меня не было. Но в какой-то момент я вырвался из темного каменного плена, как будто на крыльях. Но высоко не взлетел. Вокруг вдруг рассвело, и меня потянуло вниз. В глазах запульсировал такой мягкий зеленый свет, и уже не было того холода, от которого, казалось, трескается грудь и все тело. Я даже почувствовал, что на мне что-то лежит.

— Это был твой меч и щит — твоя награда, — сказала Констанция. — Отец положил их тебе на грудь, когда ты умер.

— Старый обычай… я помню, услышал слова, как эхо долетевшие до моего слуха: «да упокоится дух его… на другом берегу жизни».

— Это сказал Командор Аэрон. — Констанция уткнулась головой в плечо рыцаря. — Как хорошо, что все уже позади.

Она подняла глаза, глядя на него, и сказала негромко:

— Я еще никогда не любила, но теперь, после всего пережитого, мне кажется, что я люблю. Люблю тебя, Артур. Только одним этим я смогу отблагодарить тебя за свое спасение.