Месть зэка - [39]

— …Погодите, погодите, — отмахнулся от них Боев. — Может, мы не в ту квартиру стучимся?

Общими усилиями выяснили, что квартира была та, какая надо, и тогда уже все вместе, обрастая по дороге другими соседями, поднялись в третий раз на последний этаж к знакомой двери.

— Да открыто же, — воскликнула самая нетерпеливая и дальнозоркая старушка, выглядывая из-под руки Боева, — вона щель какая под дверью.

Боев остановился и широко развел руки в стороны, как бы загребая всю компанию себе в объятья.

— Тихо, — приказал он. — Никому дальше не проходить. — И тотчас красная книжица птицей мелькнула перед толпой соседей и скрылась в кармане Боева.

Толпа осела, но недалеко, и Боев, кивнув Куравлеву, чтобы не пускал и ждал, тихонько подошел к двери. Ярко-желтая полоса под дверью, образованная зажженым светом в прихожей, говорила о том, что дверь не заперта. Боев осторожно толкнул ее, она подалась. Он вошел в маленькую, не более трех метров прихожую, в которой помещалась одна вешалка, да трельяж, уставленный флакончиками и статуэтками кошечек, слоников и прочей живности. Дверь из прихожей на кухню была приоткрыта. Он вошел на кухню, всю заставленную столами и шкафчиками. Плита была зажжена. Чайник надрывался, плюя от возмущения паром и кипятком. Боев, прежде чем выключить его, заглянул внутрь, кипящей воды еще было с треть, значит, ставили не так давно.

— Эй, — позвал Боев негромко, — есть кто живой?

Щемящая тишина висела в квартире. Боев открыл дверь в ванную. Там было пусто. Только медленно стекали капли из неплотно прикрытого крана в раковину. Бегло осмотрев кухню однокомнатной квартиры, Боев толкнул дверь и очутился в уютно обставленной комнате с большим ковром на полу и красивом резной стенкой, возле которой располагались два мягких кресла и журнальный столик. Под громадным белым диваном, стоящим у противоположной стены, не могла бы спрятаться и кошка, не говоря уж о человеке. Не было никаких следов борьбы или внезапной суматохи. Боев даже подумал, что вторжение его вовсе неприлично, так явно просматривалась в комнате совсем недавняя жизнь. Но потом он вспомнил, что, когда они с Куравлевым звонили в первым раз, он даже подергал дверь, а Куравлев в досаде двинул по ней кулачищем. Дверь явно отворили после их спуска вниз, что не сулило хозяйке ничего хорошего. Еще сомневаясь, открыл он стенной шкаф, потом секцию стенки, где были носильные вещи — никого. Боев уже хотел выйти из квартиры, когда одна простая мысль пришла ему в голову. Он отдернул заслонившую окно портьеру, перед ним обнаружилась балконная дверь.

Зотова лежала на спине, одна рука ее просовывалась сквозь прутья балкона, другая — едва не касалась ботинка Боева. Глаза были широко открыты и все круглощекое, с яркими губами, полной шеей и подбородком лицо выражало тихое удивление.

Боев наклонился над ней, не дотрагиваясь, прислонил ухо к губам. Дыхания не было. Не было никаких следов насилия, ни крови, ни кровоподтеков или царапин. Только сняв косынку, прикрывавшую полную белую шею, он увидел синюю полосу, словно по шее провели кисточкой с краской. Шея погибшей была разбита безжалостным и точным ударом.

— Ты, лепила, жрать хочешь? — обратился Равиль к психологу который неподвижно сидел, обратясь к ним спиной.

— Хочу.

— Может, он еще и выпить хочет? — спросил Золотой и прикрыл дверцу шкафа.

Они с Виктором вышли в коридор, в кармане пиджака у Золотого бренчали ключи. Коридор кончался отделением для больных зэков. Это отделение, кроме всего прочего, было оборудовано решетками на окнах. И поэтому очень удобно было держать заложников именно здесь за прочными запорами. Когда Золотой стал поворачивать ключ в замке, Виктор остановил его:

— Они у тебя все связаны?

— Да ты с ума сошел. Зачем? — искренне удивился Золотой.

— Вдруг на тебя набросятся.

— Кто набросится? Бабы, что ли? Там еще зэков человек пять. Что ж, зоновские доходяги на меня бросаться будут? Они знают, что в любой зоне их найдут. Да и зачем им подлянку делать. Они как это… Ну, как зрители в театре. Все видят и ничего не теряют.

Золотой открыл дверь отделения, вслед за ним вошел Виктор и обратил внимание на то, что все палаты, кроме одной, были открыты.

— Братва! — крикнул Золотой. — Карантин продолжается. Кто хочет есть от пуза, пошли со мной?

С места поднялись два зэка в больничных халатах.

— На склад пойдешь? — спросил Золотой Виктора. — Там у них все, кроме горючего. Если бы водка была, меня пинками не выгонишь со склада.

— Бабы здесь? — спросил Виктор.

Золотой кивнул.

— Хочешь со своей учетчицей поговорить, — ухмыльнулся он — валяй через дверь. Я без Мухи к ним не вхожу, он меня прибьет. Сейчас мы хавку принесем.

Виктор подошел к двери. Увидел, почувствовал как у окна сидит она. Вся в тревоге. В ужасе. Он трижды громко постучал, за дверями была тишина. Виктор сел на пол.

— Оля, — крикнул он. — Подойди сюда, это я.

Голос отозвался не сразу, как будто она спала и не услышала его или не могла поверить, что кто-нибудь может ее позвать.

— Это ты, — сказала она.

— Подойди поближе к двери. Поторопись.

Он услышал легкие шаги и понял, что она не связана.