Мертвые дома - [5]
— Но он был очень добрый, дочка. В самом Ортисе да и в его окрестностях не было дома, в котором не побывал бы отец Тинедо, правда под мухой, что верно, то верно, но зато готовый отдать все, что у него было. Сначала он раздавал свое, а потом и богородицыно, и храмово, словом, все, что оказывалось под рукой. Отец Тинедо говорил, что пресвятой деве не нужны свечки, церковь постоит недостроенная, а святая Роса обойдется без процессии, пока ближние наши мрут, как мухи. И он вытаскивал из церковных кружек гроши, которые туда еще попадали, и покупал на них хинин и сгущенное молоко. Да простит его бог!
Притом отец Тинедо даже под градом несчастий не потерял остроумия, свойственного всем уроженцам льяносов. Жизнерадостность, удесятеренная мятной настойкой, не оставляла священника, а ведь на его плечи легли заботы целого города, и бывали дни, когда ему приходилось по семь раз читать на кладбище «De profundis».
— Однажды, — рассказывала Эрмелинда, — он выступил с проповедью против эгоизма. Представь, дочка, церковь битком набита благочестивыми женщинами и добродетельными старыми барышнями, а он закончил проповедь так: «Об эгоизме я сказал потому, что вы, женщины, ни замуж не выходили, ни внебрачных детей не рожали. Как говорится, ни богу свечка, ни черту кочерга. Во имя отца и сына и святого духа, аминь…» И сошел с кафедры. Да простит его бог!
5
Для сеньора Картайи в прошлом Ортиса существовали не только добрые священники. Да он с ними и не ладил, ибо в отрочестве был федералистом, затем либералом и сторонником Креспо и всегда оставался масоном. Даже и теперь, когда сеньор Картайя состарился и ходил по улицам нетвердыми шагами, словно по темной узкой галерее, он не жалел своего зрения, чтобы лишний раз перечитать Ренана и Варгаса Вилу — только эти две книги и уцелели от его вольнодумной библиотеки.
Кармен-Росе рассказы сеньора Картайи доставляли особенное удовольствие, потому что он, как никто другой, умел воскрешать великолепие минувшего. К тому же он некогда играл в оркестре, ибо в том далеком неправдоподобном Ортисе был свой оркестр; флейта сеньора Картайи пела под дубами городской площади и на больших балах, плакала в процессиях богоматери скорбящей и высвистывала бравурные марши во время боя быков.
Половина дома сеньора Картайи обвалилась, хотя это была солидная испанская постройка в два этажа добротной кирпичной кладки и с балками из прочной древесины. Теперь, будто рассеченная двуручным мечом великана, она зияла проломом, как разрушенные немецкими снарядами бельгийские дома, которые Кармен-Роса видела на союзных почтовых марках 1917 года. Дом принадлежал сеньору Картайе не потому, что он его купил или получил в наследство. Сеньор Картайя просто поселился в нем, когда бывшие хозяева все бросили и уехали, а в доме завелись ящерицы и начал разрастаться колючий чертополох. Глаза старика становились задумчивыми. В этом самом доме он, с юношеским пылом отдаваясь ритму вальса, играл на флейте в толпе музыкантов, а Исабель-Тереса танцевала с генералом Пулидо. Исабель-Тереса, белокурая дочь готов, воспитанная в Каракасе французскими монахинями, едва ли подозревала, что некий флейтист, либерал и масон, глядя на нее из оркестра, чуть не лишается чувств. Вскоре она вышла замуж за генерала Пулидо и навсегда уехала из Ортиса. Но бедный Картайя хранил воспоминание об улыбке, которой его одарила Исабель-Тереса, и о взгляде необыкновенных зеленых глаз Исабель-Тересы, вонзившихся в его сердце, как колючка чертополоха. Поэтому он занял этот дом, когда уже никто не хотел в нем жить. Сеньор Картайя, старый одинокий холостяк, очистил его от пресмыкающихся и диких растений и решил ждать здесь смерти, покуривая табачок по полреала за пачку и не то чтобы читая, а скорее угадывая ослабевшими глазами своего Ренана. Потом к нему стала приходить Кармен-Роса и расспрашивать о старых временах.
— Ортис был столицей Гуарико, девочка. Самым многолюдным и самым красивым городом Гуарико, розой льяносов.
Масонская ложа, разумеется, называлась «Солнцем льяносов». Сеньор Картайя, который достиг тридцать третьей степени, усаживался между доктором Варгасом и Росендо Мартинесом и слушал, как они говорили о французской революции, о Тьере и Гамбетта. Это была ложа опрятная и культурная, церемонная и милосердная, достойный враг своего грозного противника — отца Франческини.
Ежегодно 30 августа, в день святой Росы, бой между масонами и священником приостанавливался и заключалось перемирие. Недаром святая была покровительницей города, самой чудодейственной покровительницей всех селений в льяносах! В этот день сеньор Картайя, забыв о своей тридцать третьей степени, забирался на церковные хоры и играл на флейте, вплетая ее высокий голос в хриплые звуки органа и неаполитанский баритон отца Франческини. Потом он играл во время процессии, давая тон нежному хору дочерей девы Марии, потом под дубами на площади, потом на праздничном балу до самого утра и даже после бала, аккомпанировал скворцам на рассвете. Бренди лился рекой (а это бывало каждый год).
— В Ортисе швырялись деньгами направо и налево, девочка. Мы состязались с колеадорами нижнего Гуарико, со знатоками петушиных боев из Калабосо и Сарасы, с певцами Альтаграсии и Ла-Паскуа. А уж по части фейерверков нас никто не мог одолеть.
Роман «Когда хочется плакать, не плачу» посвящен молодым, их поиску своего места в мире, тем, кто, подобно христианским мученикам, идет на смерть ради отстаивания собственных идей и убеждений.
Имя одного из крупнейших прозаиков Латинской Америки, лауреата международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» широко известно в Советском Союзе. В сборник входят его романы последних лет «Когда хочется плакать, не плачу» и «Лопе де Агирре, Князь Свободы», посвященные важнейшим вопросам нашего времени: целям и методам революционного действия, насилию и тирании, необходимости борьбы с социальной несправедливостью. Талантливый писатель обращается не только к злободневному сегодняшнему, но и к историческому материалу.
По внешним приметам «Лопе Де Агирре, князь свободы» — это то, что именуют историческим романом. Его героем стал реальный персонаж, участник конкисты Америки в XVI веке, мятежник, поднявший восстание против короля Испании. Однако произведение далеко вышло за рамки жанра, начало которому в свое время положил Вальтер Скотт.
Венесуэла времен диктатуры Переса Хименеса. Пятеро в одной тюремной камере. Пять потоков жизни, непохожих друг на друга. Живой, смекалистый, не очень-то образованный Бухгалтер; представитель столичной богемы, остряк Журналист; проникнутый высоким чувством дисциплины военный — Капитан; целеустремленный, с очень чистой душой, аскетичный Врач-коммунист. Эти четверо, хотя и в разной степени, но так или иначе были связаны с антидиктаторским движением. И только пятый — Парикмахер, простоватый малограмотный парень, попал в тюрьму по сущему недоразумению.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книгу «Дорога сворачивает к нам» написал известный литовский писатель Миколас Слуцкис. Читателям знакомы многие книги этого автора. Для детей на русском языке были изданы его сборники рассказов: «Адомелис-часовой», «Аисты», «Великая борозда», «Маленький почтальон», «Как разбилось солнце». Большой отклик среди юных читателей получила повесть «Добрый дом», которая издавалась на русском языке три раза. Героиня новой повести М. Слуцкиса «Дорога сворачивает к нам» Мари́те живет в глухой деревушке, затерявшейся среди лесов и болот, вдали от большой дороги.
Многослойный автобиографический роман о трех женщинах, трех городах и одной семье. Рассказчица – писательница, решившая однажды подыскать определение той отторгнутости, которая преследовала ее на протяжении всей жизни и которую она давно приняла как норму. Рассказывая историю Риты, Салли и Катрин, она прослеживает, как секреты, ложь и табу переходят от одного поколения семьи к другому. Погружаясь в жизнь женщин предыдущих поколений в своей семье, Элизабет Осбринк пытается докопаться до корней своей отчужденности от людей, понять, почему и на нее давит тот же странный груз, что мешал жить и ее родным.
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
Автор дает историю жизненного пути советского русского – только факты, только правду, ничего кроме, опираясь на документальные источники: дневники, письменные и устные воспоминания рядового гражданина России, биографию которого можно считать вполне типичной. Конечно, самой типичной могла бы считаться судьба простого рабочего, а не инженера. Но, во-первых, их объединяет общий статус наемных работников, то есть большинства народа, а во-вторых, жизнь этого конкретного инженера столь разнообразна, что позволяет полнее раскрыть тему.Жизнь народных людей не документируется и со временем покрывается тайной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.