Меняйся или сдохни - [7]

Шрифт
Интервал

Сегодня я узнал, что моя жена обманывала меня на протяжении 10 лет нашего брака. Мой сын ничего не чувствует по отношению ко мне. Я понял, что пропустил похороны своего отца в обмен ни на что. Я не влюблен и не путешествую по миру, помогая бездомным.

Все это – совсем не то, о чем я мечтал, когда был самоуверенным 20-летним юношей. Если бы тот ма́лый, которым я был 25-30 лет назад, увидел бы меня сейчас, то зарядил бы мне в морду. Я сам, собственными руками, раздавил все свои мечты. Давайте начнём с того, каким я был в 20. Мне казалось, что я родился только вчера, и создан для того, чтобы изменить мир. Люди любили меня, а я любил людей. Я был прогрессивным, творческим, спонтанным, готовым пойти на любой риск, молодым человеком. У меня было две мечты. Во-первых, я хотел написать книгу, настоящий бестселлер. А во-вторых, я хотел путешествовать по миру и помогать бездомным.

К тому времени свою будущую жену я знал уже четыре года. Это была совсем юная любовь. Наверное, она любила меня за непредсказуемость, за энергичность и способность заставить рассмеяться кого угодно и когда угодно. Мы оба чувствовали себя любимыми в объятьях друг друга.

Я знал, что моя книга когда-нибудь изменит мир. Я бы на собственном опыте рассказал обществу, что все люди разные, и что это здорово. Я бы рассказал им, что каждый имеет право не ходить корпоративным строем и не становиться таким, как все. И это не «неправильно», а просто по-другому.

В 20 лет я написал первых 70 страниц этой книги. Сейчас мне 46, и в ней их по-прежнему 70.

Когда мне было 20 лет, я уже попробовал себя в качестве альпиниста в Новой Зеландии и на Филиппинах. Я планировал большое путешествие по Азии, потом ещё одно по Европе и главное – по Америке (я живу в Австралии, кстати). Знаете, в скольких странах я побывал в свои 46? В двух – Филиппинах и Новой Зеландии.

Я не знаю, когда именно все пошло не так. Мне очень жаль. Мне было 20. Я был единственным ребёнком в семье. Мне нужна была стабильность и прочная опора под ногами. Поэтому сначала я пошёл в университет, а потом получил работу, которая стала диктовать мне, как жить.

Я всегда работал с 9 до 19.00. О чем я только думал?

Как я мог превратить свою жизнь в одну сплошную работу? Я приходил домой, ужинал, немного сидел в бумагах, а потом ложился спать в 10 вечера. Потому что завтра мне снова нужно проснуться в 6 утра. Боже мой, я даже не могу вспомнить, когда я в последний раз занимался любовью со своей женой.

Вчера она не выдержала и призналась, что изменяет мне вот уже 10 лет. 10 лет! Кажется, это слишком долго для того, чтобы я мог не заметить? Больно даже не это, а то, что она говорит, будто я изменился. Я уже не тот мужчина, за которого она выходила замуж. Что произошло за эти 10 лет? Я не помню, что происходило в эти годы. Не могу вспомнить ничего, кроме работы. В эти годы я был банкиром. Но не был мужем. И не был самим собой. Кто я? Что со мной случилось? Я даже не в состоянии потребовать развода или накричать на неё. Я даже не могу плакать. Когда она призналась мне в своих изменах, я ничего не почувствовал. Если честно, мне плевать, что жена обманывала меня. Куда важнее другое озарение, которое я познал: я умираю. Изнутри. И умираю гораздо быстрее, чем кажется.

Что случилось с тем веселым и энергичным парнем, который мечтал везде побывать и изменить мир? И что случилось с той девушкой, которая когда-то была первой красавицей школы, а теперь просто обитает рядом со мной? Боже, я действительно пользовался популярностью у девочек в школе! И в университете тоже. Но я хранил ей верность. Каждый день. Всю свою чертову жизнь.

Помните, я когда-то рассказывал, что пробовал заниматься альпинизмом? Это было на втором или третьем курсе колледжа. Я работал на полставки в местном ресторанчике официантом и спускал все, что зарабатывал. Теперь я пытаюсь сэкономить каждую копейку. Не помню, когда в последний раз тратил время и деньги на что-то забавное. На себя.

Самое грустное во всем этом то, что сейчас я даже не знаю, чего хочу. Я понимаю, что жизнь не мешало бы как-то изменить, но не знаю, как.

Мой отец умер 10 лет назад. Я помню, как мне позвонила мама, и сказала, что ему все хуже и хуже. Мне было жаль старика, но я был слишком занят для того, чтобы ехать домой: передо мной маячила перспектива большого повышения. Я откладывал свой визит снова и снова надеясь, что отец дождется меня прежде, чем умереть. В итоге он умер, а я получил своё повышение. Вот только теперь я понимаю, что к тому моменту не видел его 15 лет.

Когда он умер, я сказал себе, что это не имеет большого значения. В конце концов, мы и так не встречались: у нас были натянутые отношения. Я –атеист. И нашёл себе оправдание: отец уже мертв, и ему уже все равно, приехал я к нему или нет.

Рационализация – все, что нужно, чтобы плодить бесконечное количество оправданий. И ещё это чёртово откладывание на потом: “Я обязательно это сделаю, но когда-нибудь позже”. В конце концов, финансовая безопасность – вот самая главная забота в жизни.

Теперь я понимаю, что серьёзно ошибался. Не поймите меня неправильно: я не хнычу, а просто предостерегаю вас: не тратьте неугомонную энергию своей юности на бесконечные попытки быстрее повзрослеть. Я теперь очень сожалею о том, что позволил работе забрать всю мою жизнь без остатка. Я сожалею, что превратился в ужасного мужа, но в хорошую машинку по производству денег.


Рекомендуем почитать
Архитектура и иконография. «Тело символа» в зеркале классической методологии

Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.


Сборник № 3. Теория познания I

Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.


Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения

Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.


Вырождение. Современные французы

Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.


Несчастное сознание в философии Гегеля

В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.


Онтология поэтического слова Артюра Рембо

В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.