Мексиканский тупик - [2]
Арлин. Так не болтай с ним по ночам. Напиши об этом книгу. Под названием «Роуз и Уолш»… Хоть деньжата в доме заведутся.
Роуз. О, боже, только не это… Он восстанет из могилы и разнесёт мою пишущую машинку вдребезги.
Арлин(закрывает книгу). Поздно уже… Хоть полтора часа поспать… Я ложусь… Не вздумай под утро покупать цветы… Они уже заползают в мою спальню. (Собирает бумаги.) Ты идёшь наверх?
Роуз. Пойду, только чуть позже. Как я люблю сидеть в этой комнате.
Арлин. Опять болтать с ним будешь, сознайся?
Роуз. Нет, не буду, обещаю… Мы оба так устали.
Арлин. Но если всё-таки заговоришь, я включу душ.
Уходит. Уолш тут как тут.
Уолш(провожает Арлин взглядом, затем поворачивается к Роуз и щёлкает пальцами). Ну же, Роуз, ну. Не теряй драгоценные мгновения… Так на чём мы остановились?
Роуз. Когда?
Уолш. На прошлой неделе, в прошлом месяце, пять лет назад… Я ничего не помню, а вот ты должна.
Роуз. Пять лет назад ты был жив. Помнишь себя живым?
Уолш. Разумеется. Еда была вкуснее… Чёрт, я помню, как мне было двадцать два… Волосы на голове торчком как у ежа, целая копна. На мне серый твидовый костюм, без единой складочки. Настоящий пижон.
Роуз(оживившись). ИМЕННО! Обожаю, когда слова так и сыплются из тебя.
Уолш. О, господи, уж любили мы друг друга на всю катушку. Ты была девчонкой в самом соку, недаром, что именно тебя я в баре заприметил.
Роуз. А я вцепилась в тебя мёртвой хваткой… «Он мой», «он мой» — думала я.
Уолш. А я закричал: «Кутить, так кутить, малышка…» Ух! Чью квартиру мы разнесли в тот вечер?
Роуз. Моего мужа… Тогда мы ещё не были женаты… Симпатичный, маленький, лысенький. Без работы никогда не сидел… что про тебя не скажешь… но мне был нужен такой, как ты, чтоб пробудить во мне бешеную страсть настоящей жеребицы.
Уолш. Ну, уж никак не жеребицы, а скорее буйволицы — вожака на просторах Техаса.
Она откидывает голову и смеётся.
Роуз. Чёрт возьми, а ведь ты прав… неужели я была такой?
Уолш. Эй! А загул наш кончился в Мексике. Помнишь как?
Роуз. Мы угнали машину и двинули на юг, чтоб заправиться дешёвым бензином.
Уолш. Ай-ай-ай, как не стыдно… Мы врезались в тележку с авокадо и арахисом… А закончилось всё в баре, в Сан-Диего. Уплетали сырых крабов и зубаток.
Роуз. А помнишь уличную драку!? Ты уделал священника в сомбреро.
Уолш. Полиция гналась за нами до победного вдоль всей мексиканской границы. И кончилась вся история тюрягой в каком-то городишке.
Роуз. Нас поместили в разные камеры, но мы как-то ухитрились насладиться друг другом и там… Здорово было, чёрт возьми.
Уолш. Занимались любовью, когда сидели в разных камерах?
Роуз. Точно.
Уолш. Что-то я такого не припоминаю.
Роуз. Да помнишь ты всё. А мэр города бросал в нас цветы и лепёшки.
Уолш. Не было такого.
Роуз. Ладно, не будем больше об этом. Это просто воспоминания, всё — забыли.
Оба смеются. В этот момент появляется Арлин в халате и тапочках… Опустив голову, медленно подходит к ним.
Арлин. Извините… Простите… Чайку захотелось. (Проходит на кухню.)
Роуз(Уолшу). Нам надо подняться наверх.
Уолш. А зачем? Она нас всё равно не видит.
Роуз. Тебя нет, а меня да… И к тому же слышит нас.
Уолш. Вот как?
Роуз. Да не тебя. Только меня.
Уолш. А когда сами с собой говорим?
Роуз. Меня слышит, тебя нет… Где ты пропадал? Всю ночь тебя прождала.
Уолш. Ну, если честно, что-то со мной происходит… Еле-еле доплёлся до тебя, моя малышка.
Роуз. Ну, хватит меня «малышкой» называть… Ты выглядишь как карикатура на самого себя.
Уолш. Тебе виднее. Единственно, что я ещё хочу посмотреть, так это как публика сидит на мюзикле за ресторанными столиками и уплетает за обе щеки. (Указывает на диван.) Можно я присяду?
Роуз. Мужчины в наше время не просят на это разрешения… Берут и садятся… Отстаёшь от жизни, Уолш.
Уолш. Мне очень нужна смена обстановки. Я столько лет не был среди своих. Я соскучился по ним.
Роуз. По кому именно? По Скотту и Зельде? По Марселю Прусту?
Уолш. Они в лучшем положении. Они уже история. А моё имя ещё на слуху.
Роуз. Как чувствовала. Твой упакованный чемодан в коридоре всегда раздражал меня.
Уолш. Ну, сознайся. Ведь были времена, когда ты швыряла свой упакованный чемодан. И тоже в коридор.
Роуз. Что было, то было.
Уолш. Что верно, то верно. Мужчина, когда он в постели, не скупится на обещания. Честно говоря, я и не собирался сдержать хоть одно из них… Проклятие, вечно приходится расплачиваться за свою страсть. Так или иначе.
Роуз. Проще было оставить на ночном столике двадцать долларов. Это было бы честнее.
Уолш. Ты слишком хорошо думаешь обо мне. Я редко был честен и редко имел при себе двадцать долларов.
Арлин выходит из кухни с чашкой чая. Голова её опущена.
Арлин. Извините… Простите… (Удаляется.)
Уолш. Есть разговор.
Роуз. Пошли в спальню, пока она за сэндвичем с омаром не вернулась… Захвачу бутылку шампанского. Включим музыку в стиле ретро…
Уолш. А времени хватит?
Роуз. У нас на всё время хватит… (Ищет глазами Арлин. Тихо.) Нет у тебя никакого больного сердца. Ты сейчас молодой и здоровый… Иди в мою комнату, прошу тебя… не заниматься же любовью здесь.
Уолш. Всё не то… Это время виновато… Благодаря твоему живому воображению оно ещё работало на нас все эти пять лет… Но свет постепенно гаснет. Нам с тобой становится всё труднее и труднее.
Классик американской драматургии Нил Саймон переносит действие пьесы «Дураки» в некий абстрактный город. Там живут и судья, и доктор, и торговка, и пастух, есть даже Князь. Только нет в этом городе учителя. Впрочем, что можно взять с тех, кому судьбой уготовано быть дураками. Видимо, и жили бы здесь по-прежнему, если бы не приехал в этот город молодой учитель, не влюбился в свою ученицу — красавицу Софью, и не решил попытаться снять проклятие трехсотлетней давности, которое и сделало всех здешних жителей дураками.
Молодожены Кори и Пол поселились в скромной комнате на пятом этаже с дырой в крыше, без лифта и отопления. Медовый месяц в разгаре, но выясняется, что Полу не по вкусу спартанские условия и эксцентричный поступки жены. Кроме всего прочего, его раздражает сосед Виктор из квартиры сверху, который пробирается в свое жилище через их спальню. А Кори этот старый ловелас нравится, и она устраивает ему знакомство со своей матерью…
«Калифорнийская сюита» состоит из мини-пьес, события которых разворачиваются в отеле «Беверли Хиллз». Вниманию зрителей представлены три супружеские пары из Нью-Йорка, Лондона и Филадельфии, которых привели в Калифорнию различные жизненные обстоятельства. Это люди примерно одного возраста, но разных социальных кругов, профессий, национальностей. Их объединяет то, что все они находятся в весьма драматической ситуации, помогающей раскрыть не только их индивидуальности, но и характер отношений, связывающий их друг с другом.
Феерическая комедия, полная реприз и курьезов. В ней, согласно популярному рецепту, смешаны составляющие пряного коктейля под названием «захватывающий сюжет»: стрельба и полиция, танцы и скандалы, интриги и тайны, политика и флирт. Словно на белом листе, на светлом фоне декораций появляются девять характерных персонажей в ослепительно ярких костюмах со всей палитрой человеческих страстей — от любви до ревности, от трусости до безрассудства.
«Билокси-Блюз» — это простая и трогательная история шестерых американских парней, призванных в армию в разгар Второй мировой и проходящих в учебке подготовку перед отправкой на европейский фронт. Многое предстоит пережить героям, попавшим под командование своенравного и жесткого сержанта Мэрвина Дж. Туми, многое придется осмыслить и со многим доведется смириться: и с невкусной кашей, и со злыми остротами сослуживцев, и — что самое печальное — с неизбежностью попасть на настоящую войну.
Это история одного писателя, Джейка, который живет в своем творческом мире и пытается найти свое место в этой жизни. Любовь, семья, творческие амбиции, мечты о славе и самореализации. Что все-таки важнее? Может ли любовь вернуть к реальной жизни или жизнь — это кино, а люди в нём актёры?
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.