Мечта - [31]

Дым становился все гуще, а запах был удушающий. Толпа погрузилась в мертвое молчание.

— Теперь идите домой, пожалуйста. Здесь не на что смотреть, — призывал сержант полиции. — Будьте благоразумны.

— Что с людьми, находившимися в Сорбонне? — спросил кто-то.

— С ними все в порядке. Пострадали только соседние дома. Уходите. Не толкайтесь, вам же сказано: это опасно.

Толпа не двигалась; застыв от ужаса, она стояла, плотная в центре и растекшаяся по краям, как осьминог с тысячью щупалец.

— Пойдемте, — сказала Валери. — Здесь трудно дышать, и мы ничем не можем помочь тем несчастным.

Им удалось протиснуться через толпу и добраться до своей улицы. В доме было тихо, двери распахнуты и все квартиры пусты, будто после страшной катастрофы.

— Поднимитесь и примите сердечное лекарство, — сказала Шарлотта, обращаясь к Валери.

Не успела она это произнести, как тишину дома взорвал долгий воющий крик. Шарлотта узнала голос Луизы и быстро взбежала по лестнице. Ее собственная входная дверь была распахнута, а в проходе рыдала Анник.

— Что? Что случилось? — вскрикнула Шарлотта.

Появилась Луиза, ее волосы были в беспорядке, залитое слезами лицо она вытирала выпачканными сажей руками.

— Этьен, — простонала Луиза, — он пытался подняться. Он все еще там. Он упал в дверях. Он мертв.

Шарлотта бросилась вперед и застыла над Этьеном. Он лежал лицом вниз в дверях своей комнаты. Она перевернула его, засунула руку ему под рубашку в отчаянной попытке услышать биение его сердца и подняла веки его остекленевших глаз.

— Его сердце бьется! Он еще жив! — крикнула она. — Быстро, Анник, беги к доктору Марту. Приведи его сразу же. Быстрее, говорю тебе! Беги или я тебя убью!

Она прошла обратно в комнату и попыталась поднять тело Этьена. Ее охватила дрожь, слезы текли по щекам. Вдруг она почувствовала, что кто-то помогает ей; вместе с Валери они донесли Этьена до кровати и уложили, накрыв одеялом.

Шарлотта пощупала его пульс. Он был очень слабым, едва уловимым.

— Март должен прийти скоро, очень скоро, — продолжала повторять она. Она сильно дрожала и не сводила глаз с лежащего Этьена, страшно бледного и неподвижного. Затем ее глаза встретили мягкий открытый взгляд Валери, стоявшей у кровати и наблюдавшей за ней.

— Он умирает, — тихим голосом сказала Шарлотта.

Она снова начала плакать, и Валери осторожно выскользнула из комнаты. Внезапно Шарлотта поняла, что она одна с Этьеном. Он приходил в себя, и его рука на простыне сдвинулась. Она в ужасе подняла голову. Он смотрел на нее: его глаза казались огромными на бескровном лице, а рот был широко раскрыт.

Она подавила крик, когда рука Этьена поползла по одеялу к ее руке.

Просто для того, чтобы услышать собственный успокаивающий голос и удержаться от крика, она сказала:

— Сейчас придет доктор. Все будет хорошо.

Он попросил пить, и она дала ему в ложке воды. Он лег чуть повыше на своих подушках; его рука свисала с края кровати, как бледный увядающих цветок.

Он хрипло произнес ее имя:

— Шарлотта?

— Да, я здесь. Не волнуйся. Попытайся отдохнуть. Доктор Март скоро будет здесь.

— Мне не удалось, — неожиданно пробормотал он, глядя в стену, — не удалось ничего. Этьен Флоке — неудачник.

У него начиналась истерика. Голова стала кататься по подушке, и Шарлотта попыталась поддержать его Этьен вцепился в нее со страшной силой. Она бы никогда не подумала, что в столь слабом теле может таиться такая сила.

— Я неудачник, Шарлотта, слышишь! — он смотрел на нее горящими глазами. Он почти бредил. — Я хотел завоевать Париж, ты знаешь. Я хотел успеха. Будь у меня деньги, я отдал бы все. Меня бы уважали. А ты была бы самой красивой женщиной в Париже. Я был бы знаменитым, Шарлотта. Но я ничего не сделал, и ты презираешь меня.

Он попытался рассмеяться, — издал пронзительный смех, перешедший в режущий кашель.

— Успокойся, — попросила Шарлотта.

Он тяжело лежал на ее руках, и она чувствовала к нему мучительную жалость. Теперь она отдала бы годы своей жизни за то, чтобы Этьену стало лучше, чтобы дать ему еще один шанс. Если бы он остался жив, она сделала бы все, что в ее силах, чтобы помочь ему, привести его к успеху, потому что это была его единственная надежда. Она принесла бы себя в жертву. Ему нужны были деньги и уважение глупцов, нужны иллюзии славы, чтобы удовлетворить свое трогательное тщеславие, рассеять сомнения и страхи. В тот момент она готова была украсть, продать себя, даже убить кого-нибудь, чтобы претворить в жизнь мечты Этьена. Ее боль за него превосходила то, что она могла вынести. Впервые она поняла, что сама могла бы вынести что угодно — свою неудачу, бедность, даже смерть ради того, чтобы он не страдал.

Этьен опять приподнялся, тряся кулаком в сторону стены:

— Меня убил Париж. Париж — мерзкий город, город смерти… Я ненавижу тебя! Ненавижу тебя!

Он сидел очень прямо: худое, истощенное тело, раскинутые руки, на щеках слезы — трогательная, даже трагическая фигура. Шарлотта ухаживала за ним, как за ребенком, плакала вместе с ним, пока наконец его слова не перешли в бормотание. Теперь он стал спокойнее, попросил ее открыть шторы, чтобы можно было увидеть дневной свет. В таком положении и застал его доктор Март.