Меч Ужаса - [48]

— Говорили же тебе, — замахнулся я для подзатыльника, но опустил руку. — Мы верхними периферийными рубежами уйдём на восток, так что не бойся.

Вскоре собрались и вышли. Вновь тоннели, прерываемые мостами и длинными лестницами. Как я и думал, попался участок, где мы открыли мощную каменную дверь и оказались на верхней площадке большого нависающего утёса. К возвышающемуся бастиону скал идти примерно полверсты.

Пока идём, глаза сами собой охватывают всю невообразимую панораму, перемежаемую пиками, ущельями, реками в них и лучистыми озёрами. Там, среди Красных Холмов, воздух равнинный, терпкий и порой душный, а здесь его кристальная чистота пронзает, проясняя голову и вдохновляя.

Меня вновь стал тревожить странный зов. Мысли о кузнице и ковке меча постоянно возвращаются, наталкиваясь на мои потуги думать о чём-то другом, но зов словно подавил сопротивление и вызвал наваждение. С каждой сотней шагов всё хуже. Перед глазами мелькают образы руд, камней и минералов, сменяемые величественной Кузницей Ора. Погрузившись в мороки, налетел на опору поддерживающую потолок. Лунарка всполошилась, но быстро поняла причину. Взяла под руку и, к удивлению, стало легче. Мы продолжили путь.

Близится развилка, где нужно поворачивать. Это уже окрестности Первого Королевства, а значит и великой мастерской гномьего народа. Я в какой-то момент понял, что устоять перед её зовом не смогу. Пришло такое ясное понимание — либо идти к кузнице, либо умирать. Поэтому пока идём начал думать, как быть со спутниками — тащить их почти что в логово Ужаса я не могу.

— Анна, — тяжело начал я, под её нежным и сочувствующим взглядом, — вам нужно будет пойти по Восточному и дожидаться меня на выходе. Два дня, считая этот.

Мы уже на развязке, за моей спиной путь к кузнице, а за Анной — путь к Северному запасному выходу. По правую руку уходит Восточный.

Гоблин, навостривший уши, говорит:

— Тьи тьюда собьярлся?! — тычет в пол.

— Можно сказать.

— Тьи дьюрак штьёле?! — сказал он с такой мордой, словно расплачется.

— Так надо, Атакаун, — опустил я взгляд в пол. Стыд проедает насквозь. Весь путь, так или иначе, подвергаю опасности спутников.

— Ньё, тьям же…

— Атакаша, Ворк вернётся, — подбодрила сама себя лунарка. — Пошли, мы подождём его на выходе из Королевства.

— Норка, если что, берег моря рядом, в двух днях пути примерно. Вы сможете дойти.

— Даже думать не хочу о твоём “если что”! — обиженно отозвалась она.

— Ну, — я притянул в объятья Анну, — да поможет нам Ор.

Девушка что-то тихо пробормотала мне в грудь и мы разошлись. Боль на сердце и мучения души как-то сразу поблекли, внутри разгорелся огонь страстного желания скорей увидеть кузницу и приступить к ковке. Я даже немного оглох и когда ушей коснулся вскрик, чуть было не подпрыгнул.

Оглянувшись, всмотрелся в сомкнувшуюся за спиной тьму тоннеля — перекрёсток в шагах трёхсот. Звук донёсся оттуда. Я поспешил наращивая скорость. Тяжесть доспехов затрудняет бег, но я изо всех сил рвусь. Быстро оказался у зева Восточного пути. И вот, мечущийся огонёк фонаря выскочил из-за поворота и стал приближаться.

Вместе с истошным, полным животного страха, криком Анны:

— Во-о-орк! Это Ужас!

За спиной бегущих клубится тьма, но не обычная, а тут же убегающая от света, плотная. Подхватив лунарку за руку, рванулись обратно. У нас единственный путь спасение — зал кузницы, где есть свет.

Дух Ужаса преследует по пятам. Верещит гоблин, да и мне хочется вопить от страха. Внутри поднялась волна панического страха, сминающая сопротивление воли. Вслед слышны сумасводящие крики, стоны и хрипы. Словно из пыточной или камеры умирающих от хворей заключённых.

Понимая, что вся надежда на меня, поглядываю на гоблина, что вот-вот потеряет сознание. Контролирую Анну, поистине ставшую моей боевой подругой. Пока есть хоть крупинка сил бороться со страшным влиянием Ужаса, нужно сохранять рассудок. Бежать осталось чуть-чуть.

Впереди появился отсвет, но у меня даже надежда не трепыхнулась. Гоблин упал, я выкинул больше не нужный фонарь, полыхнувший облаком позади. Подхватил Атакауна за стёганку и оглянулся — огонь потух резко и с хлопком, Ужас будто накинул одеяло на фонарь.

Наша скорость уменьшилась, а крики сзади только усилились. Выход из тоннеля уже виден, но злому духу словно надоело играть, и я заметил боковым зрением, как клубящийся мрак стремительно сокращает дистанцию. С надрывным криком кинул гоблина вперёд, на освящённый солнцем участок. Тут же подтолкнул лунарку, а сам встал.

Страх почти погасил сознание, я едва вымолвил:

— Великий Ор…

Ослепляющая боль стегнула по телу, кажется я закричал. Перед глазами понеслись кровавые картины битв, разрушений и катаклизмов. Люди убивают и терзают людей… люди против эльфов… какие-то крупные существа против людей. Один образ ужасней другого. Я вижу, как гибнет мир, как замерзает, и кости умерших жителей покрывает снег. Дикие вьюги несут колючий снег по стылым равнинам, солнце не появляется из-за туч.

Орлом я взлетел над равниной, где бьются люди и гномы. Сеча. Самое трагическое событие в нашем прошлом. Гибнут мои собратья, льётся кровь, слышны крики, всё вперемешку. Вместе с их жизнью, уходит и моя. Страдания раздирают душу насквозь и терпеть эти ужасы больше нет сил.