Меч Ужаса - [50]

Всполох мрака молниеносно вырвался и вцепился в белый полуторник. Сталь зазвенела в пяти шагах, но я не успел даже кинуться за ним, как это же щупальце ударило меня. Я ослеп и оглох от боли и вновь нахлынувших ведений. Чувствую, как руки тянутся к лицу выдавить себе глаза, разодрать лицо и содрать с него кожу. Как же хочу умереть и остановить этот ужас. За роднёй, пошли Гвальт и Бун, потом Груггевор, тётя Тама, Щитор и Лугор… Вдруг я увидел Анну, моё сердце словно разрубили, в груди нестерпимая боль.

— О-ор!!! — с надрывом и рыданием закричал я. — Да помоги же на-а-м!!!

Сзади полыхнуло, Ужас отшатнулся и втянул щупальца. В нос ударил запах жжёной кожи и волос. Я бросился к мечу, смахивая с бровей кровь. Вцепился в лезвие. Кровь, которой измазал кристальную белизну, тут же впиталась. Подбежал к клубам мрака, и с криком замахнулся. И вот момент — лезвие вошло в Ужас, как в плотную ткань и тут же грянул страшный крик боли. Звенит в ушах, всё содрогается, а клубы мрака стремительно поглощает лезвие меча. Зал очистился, слышно только бормотание Атакауна. Анна же лежит без чувств.

Ноги перестали держать. Смотрю на меч, ставший прозрачным, как стекло. В душе нет ничего, я мёртв, хотя кровь ещё бегает по жилам.

— Неожиданно, весьма неожиданно… — раздался отовсюду знакомый голос. — Но мы ещё поквитаемся, Ворк. Не думай, что уничтожением Ужаса ты победишь меня. Этот этап за тобой, но больше я не проиграю.

Слова незнакомца вообще ничего не вызвали во мне. Я даже боль от ран на теле не чувствую, завалился на бок и лежу. Трясёт. Видение ужасов до сих пор перед глазами. Особенно Анна. Прокручивая и вспоминая, я словно режу себя, убиваю, чтобы уж наверняка. Это ускорит момент, когда освобожусь от нестерпимого страдания и последний выдох завершит мой путь на землях Тверди.

Из глубин, словно по камню дрожь, я слышу голос, и он настолько родной и близкий, что даже в безжизненном сосуде души что-то отозвалось. Это Ор, наш Великий Отец.

— Сын! Твой путь ещё не окончен.

Благоговею, насколько это возможно истерзанной душе.

— Злобный дух тобой уничтожен, но братьям это не известно. Я дам твоей женщине сил выжить. И поэтому ты обязан подняться и выполнить намеченное. Доберись до эльфов, сын!

Утонувший во тьме зал, цепляется за жизнь и свет горнов. Как и я, Бог-создатель не освещает пустоту души, но теперь в ней тлеют угли воли. Без мыслей и чувств, только долг.

Девушка уже дышит. Видимых повреждений я не обнаружил и просто перенёс на лежанку. Подпалившего себя гоблина тоже, смазав его раны имеющимся в большом количестве средстве от ожогов. Когда спутники были уложены, я вернулся к работе над мечом. Удивлению не осталось места, поэтому увиденное воспринимаю спокойно — в ставшем прозрачным мече, в глубине вьётся и плавает тёмный туман. Осталось приладить рукоятку, противовес и гарду.

Ночь минула за работой. Забрезжил свет и я попробовал разбудить спутников, но очнулся только гоблин. Вид он имеет плачевный — пол лица обожжено, как и часть спины с плечом. По прежнему пугается от каждого шороха. Лунарка так и не пришла в себя. Повязав ножны и вдев меч, я поднял девушку и мы двинулись обратно.

Ощущения в теле притуплённые и смутные. Усталости нет и даже есть не хочется, только пить. Таким образом мы вышли на перекрёсток и двинулись на восток.

Заночевали уже перед выходом. Впереди ждёт долгий спуск с гор. По гребням и ущельям, через долины и реки.

Глава 9. Плен иллюзий

Стремительное падение длится бесконечно. Проносятся каменные стены, а разум захвачен диким страхом. Девушка уверена, что там, на глубине, ждёт освобождение от страданий. Нужно лишь сильней туда стремиться. Былое отступает во тьму, угасает смысл жизни и только желание прервать пытку горит ярко.

Внезапно падение оборвалось. Лунарка очутилась на полу подземного зала. Стены отделаны камнем, а посредине проходят рельсы под вагонетку. У двух выходов стоят светильники рудокопов. Царит приятная любому гному тишина.

— Есть тут кто? — робко позвала Анна.

С лёгким эхом, слова помчались по тоннелю. Девушка вздрогнула, блеснув страхом в распахнувшихся глазах. Помялась с ноги на ногу, а потом, осторожным шагом, пошла прямо, справедливо решив выбрать любое из направлений.

Громадный зал или даже каверна, хорошо освещаемая тысячами бездымных огней, расположенных в самых разных местах. Мостиком через каверну проходят узкие рельсы, не подкреплённые ничем снизу, кроме двух уступов с каждой из сторон. Анна начала озираться, и к своему удивлению увидела Ворка, дерущегося с троллем на небольшой площадке. Поодаль — ещё одного, но уже в битве с несколькими гоблинами. И так по всему пространству — десятки копий Ворка рискуют жизнями. Каждый отзывается волнением и болью в душе лунарки.

Ощутив дрожь в ногах, Анна прислонилась к стене тоннеля. По лицу сбежала первая слеза и задрожали губы, готовые раскрыться и выпустить плач.

Девушка заметила на другом конце ещё одного Ворка, кричащего ей и махающего руками. Он усиленно привлекает её внимание к некоему рычагу, сам достать который никак не может.

На едва слушающихся ногах, Анна пошла навстречу. В начале рельсы лежат на каменном выносе треугольной формы, но вот он кончился, а до другого нужно пройти шагов двадцать над пропастью. Через частые шпалы виднеется далёкое дно. Ноги перестали держать и она села. Внезапно под Ворком, зовущим лунарку, обвалилась часть основания, но он успел отпрянуть стене. Анна, превозмогая себя и стараясь не смотреть вниз, вновь пошла, перешагивая провалы между шпалами, как по лесенке. Дойдя до каменной основы, она рванулась, что есть сил.