Меч Ужаса - [25]

Путь прошёл без происшествий. С радостной улыбкой меня встречает Анна. Подсохшая грязь покрывает почти до подбородка. Атакаун молча смотрит, словно ожидая.

— Ты был прав, — проговорил я. — Без проводника там легко погибнуть.

— Хорьёшо, чьё тьи поньял. Хочьешь одьин идтьи на большьёго мьёнстра? — к удивлению, спросил он.

— Не думал ещё, а что?

— Можьет есщьё из лагерья возьмьём отрьяд?

Я с удивлением поглядел на Атакауна, голова же, словно ждала этой подсказки, начала разворачивать план.

Озвучиваю:

— У твоих сородичей нет навыков коллективного боя, нет оружия. Можно, конечно, потренировать их и изготовить оружие, но у нас нет времени — в королевстве еды в обрез.

Куница сверкнув глазами в вечернем свете, говорит:

— Может мы соберём еды из этого леса. Знаешь, тут много растений, что годятся в пищу. И мы ведь не так далеко ушли?

Настала очередь Анны получить порцию моего удивления. Отряд всё больше выходит за рамки ожиданий. Ухватившись за идею, мы взялись жарко обсуждать и договорились до, уж очень желанных, но маловероятных идей. Я даже отказался было с таким предложением идти к Верховному, но Анна уговорила.

Начало темнеть и перед тем, как отправиться к большому костру вождя, я попросил охраняющих нас принести дров. Атакаун мысль передал, несколько гоблинов охотно отправились за топливом, видимо, сидеть в темноте им тоже не хотелось.

Атакаун приготовился толковать речь, встав между мной и возвышением Верховного гоблина. Волнение заставило сделать пару вдохов-выдохов, и я начал:

— Мы готовы идти на монстра, но для начала нужно кое-что прояснить. В лагере имеется группа заговорщиков, которые хотят тебя свергнуть и выбрать нового вождя. Они предложили убить тебя. Я успею добежать и снести башку, поэтому сиди спокойно.

Атакаун постарался приблизится, чтобы другие гоблины нас не слышали. С каждым словом, вождь преображается — морда красочно изображает сначала лёгкое раздражение, тут же сметённое страхом. Верховный даже привстал, и я напрягся. Пришла мысль, что убивать-то не собирался, а лишь пригрозил и если он побежит сейчас или ещё чего сделает, то планы сорвутся.

Слава Ору, вождь остался на месте и готов слушать дальше.

— Приму я их предложение или нет — зависит от тебя.

Верховный ответил, и наш толмач доносит:

— Он спяршвает, штьё ты жье хьёдил нья ш’болота?

— И что? — не понял я.

— Вьёождь дьюмал, штьё ты ужье прийниал решьение.

— Объясни ему, что нам нет дела до ваших свар. Однако, я не буду поддерживать заговорщиков и даже выступлю на стороне вождя, если тот согласится на сотрудничество.

Верховный кивнул. Гоблины вокруг заинтересовались, о чём же мы беседуем и стали подбираться ближе. Верховный вскрикнул и мотнул посохом. Капли огня, сорвавшиеся с него, попали на парочку и полукруг живо качнулся в обратную сторону. Огонь не обжигает сильно, почти сразу исчезает, но в сумерках это выглядит эффектно, и для жителей лагеря хватает за глаза — визг и крик поднялся знатный. Верховный дал знак продолжать.

— Наше Королевство находится в дне пути отсюда. Я хочу, чтобы туда отправился отряд гоблинов с едой, а заодно взял на обратном пути кое-что из экипировки. Я всё запишу, ничего объяснять не придётся. И пока один отряд пойдёт к Королевству, другой натренирую, и мы выступим на болота. Твоя выгода — мертвый монстр и та часть ему подобных, что попадётся по дороге, а наша — свобода и кое-какие вещи из моего дома. Плюс, ты, как и прежде — вождь Большого Лагеря Гоблинов.

Когда Атакаун осилил последние слова, мне стало даже чуточку смешно — Верховный был серьёзно растерян и некоторое время молчал. Не знаю почему, может из-за расширившейся географии или сложного плана. Однако вскоре его морда обрела заслуженно довольное выражение и Атакаун передал согласие. Начало наметили на завтра. Ликовать решили на нашем месте, на краю лагеря.

— Тьи хорьёшо всьё придьюмал, — произнёс незаменимый толмач, пока идём через лагерь. Вокруг ярится демон его соплеменников — бегают, пляшут, верещат и предаются всем свойственным делам.

— Ты это чего, Жабоед? — со смешком откликнулся я.

— Есльи мьи пийдьём на ш’болота с отрьядом, тьё мьёжет быйть виернёмся, — отозвался он, в своей манере говорить буднично.

— Это ты брось! — погрозил я ему. — Ни тебе, ни Анне я погибнуть не дам. Сколько гоблинов потеряем не знаю, постараемся поменьше.

— Хорьёшо. Ньё на ш’больётах очьень опасьно.

— Спасибо за предупреждение, — серьёзно ответил я и мы пришли.

Радость Анны сложно передать словами — столь она сильна, даже гоблинам досталось чуточку. Пока мы ходили к вождю она успела наладить отношения с несколькими женщинами и вручила им по фенечке. Услышав об успехе переговоров, взялась обниматься с новообретёнными подругами, хотя общение у них проходило на знаках руками и мимике.

Лунарка успела не только это — более-менее уютный бивуак с готовностью принял нас, а в центре делится теплом костёр. С одной стороны — ограда из прутьев, что несколько радует. Ждёт и горячий ужин. Желудок с готовностью откликнулся на призыв ароматов, и я окунулся во власть вкуса.

Позже мы сели ближе к костру, я прижал к себе лунарку, с наслаждением вдыхая её тонкий аромат. На фоне ужасной вони лагеря, сейчас едва ощутимой из-за места с подветренной стороны, этот аромат приводит меня в восторг. Даже дыхание перехватывает.