Материалы к истории крайне - западных славян - [12]

Если даже историческими документами такое положение не подтверждается, то, во-первых, в те времена очень мало было документов, во-вторых, они могли за тысячу лет погибнуть, а в-третьих, может, они где-либо и есть, но еще не найдены. Л. Нидерле говорит: «Такого известия, которое подтверждало бы приход особого племени завоевателей и образования из него «шляхты» нет». Мы и не настаиваем, что было завоевание. Могло быть простое переселение знатных родов в Польшу, эмиграция отдельных лиц, бегство в Польшу и даже столь многочисленное, что это вскоре изменило облик «шляхты».

Общие границы доисторической Польши шли на западе по рекам Гвизде и Бобру,[55] после по Одеру до Варты, на севере — по Варте и Нотецу до Вислы и Торуня, откуда Поляки стали переходить на север, затем по нижнему течению Осы и Дрвенца, на востоке же старая граница была близка нынешней — по левой стороне Буга и Стыра. В Галиции она была, вероятно, между Саном и Вислой. Естественная граница на юге упиралась в Карпатский хребет, а дальше граница с Моравией и Чехией шла по Есеницким и Орлицким горам. Здесь Чехи были у Опавы и вдоль Одера, у реки Ольши. Они отчасти даже говорили по-польски. Окрестности укрепления Немче уже были чисто Польскими.

Силезско-Моравские Ляхи, вероятно, и были обитателями Опавы. Часть Моравии, заселенной Ляхами, называется Ляхи (см. Л. Нидерле, указ. соч., III, стр. 204–232). Этим оканчиваются сведения Л. Нидерле о Древней Польше.

Дальше мы будем пользоваться сведениями Крашевского. Вот что говорит последний о Поляках и Польше.

Первый период жизни Польского народа скрыт во мраке неизвестности, ибо защищенные полями, лесами, болотами и реками они не могли создать собственную культуру. Находясь к северу от передвижений из дикой степи Юга Руси, они не подвергались нашествиям, Уличи, например, то и дело меняли место жительства, уйдя наконец в Карпаты и Семиградье, а Польские племена жили мирно, не знали жестоких нападений, разорения, увода в рабство. Потому-то жизнь у них вылилась в патриархальные формы, где первое место занимала искусство и музыка (гусли).

О войне они не знали тоже, потому что единственная опасность, им грозившая, стала вырисовываться с запада в IX веке, когда Дания и Германия стали наступать на земли Крайне-Западных Славян, Вильцев, Помор[ов], Вендов и Полабов. До этих пор Поляки, или Ляхи, управлялись родами, а с возникновением западной опасности стали выбирать князей и закончили образованием Польской державы Болеслава I Храброго.

Крашевский считает Полян предками Польского народа. К ним причисляются Венеды, или Винеты, жившие вокруг города Винеты, или Винеды,[56] по другим источникам — Волин, расположенный на острове того же названия напротив впадения Одера (Одры) в Балтийское море.

В эти времена обитали в бассейне Лабы (Эльбы) Полабские Сербы, одно из племен которых жило по реке Сале, притоке Эльбы. Между Одером и Вислой обитали Поморяне, одно из Балтийских племен. Раны, или Руяны — Славянское племя острова Ране (Рюген) на Балтийском море. Хорваты, или Хробаты, жили в Краковском и Сандомирском нынешних воеводствах. К Западно-Славянским племенам надо отнести и Моравов, живших на реке Мораве, которые в союзе с Чехами организовали сильное государство Моравию, которое пало в 906 году. Другие источники именуют Моравию Великой Моравией. В литературе она известна больше под именем Великой Моравии. Крашевский упоминает фамилию Лешков из Польских Легенд, являвшихся представителями родоплеменной знати, уже вырабатывавшейся в первый период жизни Ляхов.

Что эти люди не вполне мифические, видно хотя бы из того, что на озере Ледница еще существуют руины княжеского дворца IX–X веков. В народных песнях также воспето озеро Гопло на восток от Гнезно. В преданиях говорится о Краке (Крке), основателе Кракова. Этот персонаж тоже не может быть признан мифическим, т. к. по его имени назван город Краков, а в Чехии горы — Крконоши. Вероятно, он пытался объединить Чехов, Моравов и Ляхов для создания единого государства, но не преуспел в этом. Народ, тем не менее, его оценил, ибо в единстве видел государственный смысл, но надо полагать, что Краку воспротивилась «шляхта», интересы которой были им затронуты.

Упоминается в преданиях королевна Ванда, дочь Крака. Хотя ученые думают, что она — личность мифическая, но нам кажется, что и за ней скрывается действительно жившая в те времена женщина, пытавшаяся продолжать дело Крака. Являлась ли она при этом действительно дочерью Крака, неважно, ибо это могло было быть придумано народом для придания ее фигуре большего значения.

Сохранились сведения о скале Лясота, находившейся на правом берегу реки Вислы, к югу от Кракова. Это известковая скала, известная ныне под именем Кшемионки. Пяст[57] был основателем первой королевской династии Польши. Так как память о нем глубоко врезалась в воспоминания народа, его должно тоже признать действительно существовавшим, хотя и приукрашенным в передаче преданий.

Польша этого периода имела дело с Лужича[на]ми, жившими на Нижней Лузации, по рекам Спрева и Ниса. Дулебы жили тогда на юге Чехии, между реками Влтавой и Дунаем, и были тоже Западно-Славянским племенем. Вильки, Велеты, Лютичи входили в Союз Балтийских Славян и обитали между реками Рокитницей и Одером. Мазы, или Мазовшане, жили по обоим берегам средней Вислы.