Мастеровой - [9]

— Меньше баб водите! — буркнул Федор.

— Так получка завтра, — успокоил Петька. — Я отдам. Выпьем мировую, Федя?

— Не отказывай, — прозвучал голос в голове. — Пообщаюсь с пролетариатом.

— Хорошо, — кивнул Федор. — Но полтины будет мало. На, держи! — он достал из кошелька и протянул Петьке бумажный рубль. — Угощаю. Водку брать казенную, бутылки[13] хватит. На остаток — хлеб и колбаса.

— Спаси тебя Бог, Федя! — воскликнул Петька, схватил рубль и вскочил с койки. — Вместе с Васькой сбегаем. Подымайся, лежебока! — он толкнул товарища. — Федя угощает.

Пока они ходили, Федор принял душ и переоделся. Воротившиеся сожители принесли «красноголовку», хлеб и круг колбасы. Закуску разложили на оберточной бумаге. Федор сходил в душевую и помыл захватанные пальцами стаканы. Неприятно, да и проститутка пила, а она, может быть, заразная. Разлили, выпили, закусили. Завязалась беседа. Сожители стали вспоминать деревню — они были родом из Подмосковья, фабричное обучение, говорили о работе и начальстве. Федор откровенно скучал — слышал не раз. Угомонить бы болтунов, но вмешался Друг.

— Информация из первых уст — это очень важно, — сообщил Федору. — Ценный источник. Узнаёшь больше, чем из газет. Их мы тоже посмотрим, но потом. А пока слушай.

Федор не знал слова «информация», но по смыслу догадался. Потому сидел и кивал. Наконец все стали зевать и решили на боковую. Федор забежал в клозет, а затем сполоснул руки и рот под умывальником.

— Зубы не чистишь? — спросил Друг.

— Не приучен, — сказал Федор. — А нужно?

— Непременно, — укорил Друг. — Не то быстро потеряешь. А болят зубы так, что врагу не пожелаешь. У меня личные воспоминания почти не сохранилось, но вот это помню. У вас бормашины примитивные, обезболивающих нет, только морфий, а его лучше в пень. Пломбировочный материал — цемент. Остается драть. Удовольствие еще то. Будем чистить, научу как.

— Ладно, — согласился Федор.

— Знаешь, где ближайшая библиотека? — спросил Друг, когда Федор лежал под одеялом.

— Нет.

— Узнай. Только всех подряд не спрашивай — удивятся. Выходной у тебя в воскресенье?

— Да.

— Вот и навестим…

* * *

Библиотекарь изумленно смотрел на стоявшего перед ним мастерового. Одет в костюм и косоворотку, брюки заправлены в сапоги. На голове — кепка. Зайдя в помещение, посетитель ее снял и пригладил волосы ладонью. Стрижен, брит, выглядит опрятно, только что ему нужно? Это коммерческая библиотека. Сюда ходит чистая публика — преподаватели гимназий и курсов, студенты и учащиеся. Мастеровым — дорога в народную библиотеку, где бесплатно.

— Здравствуйте! — поприветствовал его посетитель, подходя к деревянному барьеру, ограждавшего служителя от публики.

— И вам не хворать, — улыбнулся библиотекарь. — Чем могу быть полезен, молодой человек?

— Нужны книги по истории России, — ответил мастеровой.

— Какие именно? — с иронией спросил библиотекарь. — Сочинения Карамзина, Ключевского, Соловьева? Или Костомарова с Иловайским?

— Всех давайте, — сказал посетитель.

— Десятки томов, — покачал головой библиотекарь. — Вы собираетесь прочесть их разом?

— Нет, конечно, — согласился посетитель. — Буду искать точку бифуркации.

— Что, простите?

— Поворотный пункт в истории.

— Их много, — улыбнулся библиотекарь. — Вот что, молодой человек. Рекомендую начать с учебника для гимназий. Как найдете интересное вам место, сообщите мне, я подберу нужного автора и том. И еще. У нас нужно платить. В народной денег не берут.

— Там выбор никакой, — ответил мастеровой. — Был уже. Сколько стоит?

— Двугривенный в читальный зал. Захотите унести книги, потребуется залог.

— Начнем с зала, — сообщил посетитель. Достал из кошелька и выложил на стойку два гривенника.

— Паспорт предъявите, — потребовал библиотекарь.

Посетитель достал из кармана книжку и положил на барьер. Библиотекарь взял журнал и списал в него имя, отчество, фамилию и адрес — завод Мальцева на Пресне. Вернул документ владельцу и отвел в читальный зал, где указал место за столом. Принес учебник. Мастеровой взял его и углубился в чтение. Библиотекарь вернулся к себе. Каково же было его удивление, когда спустя час посетитель подошел к нему.

— Кажется, нашел, — сообщил задумчиво. — Что у вас есть по периоду от Смутного времени до Петра Первого?

— Много.

— Нужны книги разных историков. В том числе иностранных.

— Иностранные большей частью на языке оригинала. Не всех перевели. Есть французские, немецкие, английские.

— Давайте всех.

Подивившись, библиотекарь спорить не стал, и вскоре перед мастеровым выросла стопка книг. Обслуживая других читателей, библиотекарь время от времени заходил в зал, где бросал взгляды на необычного посетителя. Тот ЧИТАЛ — именно так, прописными буквами. Книги листал профессионально, то есть заглядывал в содержание, находил нужную главу, после чего впивался глазами в текст. Пробегал его быстро и брал следующую книгу. Причем, как заметил библиотекарь, неважно на каком языке. Проходя мимо, он увидел, что мастеровой штудирует сочинение английского историка. Ладно бы француза или немца — эти языки библиотекарь худо-бедно знал, но англичанина? Кто их читает в России? И это мастеровой?! Или рядится под такового? Революционер, живший за границей? Но зачем тому история России? Они больше сочинения иностранных философов спрашивают — разных там Прудонов с Марксами. Не похож посетитель на ряженого. Тех выдают руки и манеры. Держатся, как господа, руки у них гладкие, с ухоженными ногтями. У этого хоть и острижены коротко, но черная каемка под ногтями имеется. Да и кожа темная от въевшегося машинного масла. Странная фигура, очень странная.