Мастера римской прозы. От Катона до Апулея. Истолкования - [35]

Шрифт
Интервал

Сопровождаемый всеобщим страхом, он осуществил встречу посередине на мосту на глазах обоих войск. Так они встали, как я уже сказал, — галл, как он был обучен, выставил вперед щит и запел; Манлий полагался больше на свое мужество, чем на выучку, стукнул щитом о щит и пошатнул твердую боевую позу галла. В то время как галл старался снова принять ту же позу, Манлий еще раз стукнул щитом о щит и снова вытеснил его с его позиции; таким образом он проскользнул под галльским мечом и испанским вскрыл ему грудь; затем он без промедления, в той же стычке ударил в правое плечо и не подался ни на шаг назад, пока не заставил того упасть, чтобы галл не мог замахнуться для удара. Как только он распластал его на земле, он отрубил ему голову, снял с него гривну и возложил окровавленную добычу себе на шею. Отсюда он и его потомки получили прозвище Торкват.

II. Тексты: Т. Ливий368 (59 г. до р. х. —17 г. по р. х.)

Dictator сит tumultus Gallici causa iustitium edixisset, omnes iuniores sacramento adegit ingentique exercitu ab urbe profectus in citeriore ripa Anienis castra posuit. pons in medio erat, neutris rumpentibus ne timoris indicium esset, proelia de occupando ponte crebra erant, nec qui potirentur incertis viribus satis discerni poterat. turn eximia corporis magnitudine in vacuum pontem Gallus processif et quantum maxima voce potuit «quem nunc» inquit«Roma virum fortissimum habet, procedat agedum ad pugnam, ut noster duorum eventus ostendat utragens bello sit melior». diu inter primores iuvenum369 Romanorum Silentium fuit, cum et abnuere certamen vererentur et praecipuam sortem periculi petere nollent; tum T. Manlius L. filius, qui patrem a vexa- tione tribunicia vindicaverat, ex statione ad dictatorem pergit; «iniussu tuo» inquit, «imperator, extra ordinem nunquam pugnaverim, non si certam victoriam videam: si tu permittis, volo ego illi beluae ostendere, quando adeofe- rox praesultat hostium signis, me ex eafamilia ortum quae Gallorum agmen ex rupe Tarpeia deiecit». tum dictator «made virtute» inquit «acpietate in patrem patriamque, T. Manli, esto. perge et nomen Romanum invictum iuvan- tibus dis praesta». armant inde iuuenem aequales; pede- stre scutum capit, Hispano cingitur gladio ad propiorem habili pugnam. armatum adornatumque adversus Gallum stolide laetum etquoniamid quoque memoria dignum antiquis visum estlinguam etiam ab inrisu exserentem producunt. recipiunt inde se ad stationem; et duo in medio armati spectaculi magis more quam lege belli destituuntur, nequaquam visu ac specie aestimantibus pares, corpus alte- ri magnitudine eximium, versicolori veste pictisque et auro caelatis refulgens armis; media in altero militaris statura modicaque in armis habilibus magis quam decoris species; non cantus, non exsultatio armorumque agitatio vana sed pectus animorum iraeque tacitae plenum; omnem ferociam in discrimen ipsum certaminis distulerat. ubi constitere inter duas acies tot circa mortalium animis spe metuque penden- tibus, Gallus velut moles superne imminens proiecto laeva scuto in advenientis arma hostis vanum caesim cum ingenti sonitu ensem deiecit; Romanus mucrone subrecto, cum scuto scutum imum perculisset totoque corpore interior periculo volnerisfactus insinuasset se inter corpus armaque, uno alte- roque subinde ictu ventrem atque inguina hausit370 et in spa- tium ingens ruentem porrexit hostem. iacentis inde corpus ab omni alia vexatione intactum uno torque spoliavit, quern respersum cruore collo circumdedit suo. defixerat pavor cum admiratione Gallos: Romani alacres ab statione obviam mi- liti suo progressi, gratulantes laudantesque ad dictatorem perducunt. inter carminum prope modo incondita quaedam militariter ioculantes Torquati cognomen auditum; celebra- tum deinde posteris etiam familiae honorifuit. dictator co- ronam auream addidit donum mirisque pro contione earn pugnam laudibus tulit.

Когда диктатор отдал распоряжения об отсрочке всех судебных дел в связи с натиском галлов, он приказал всем военнообязанным принести военную присягу, выступил из города с сильной армией и разбил лагерь на этом берегу Аниена. Посередине находился мост, который не ломала ни одна из сторон, чтобы не выдать таким образом свой страх. За обладание мостом было много стычек, и, поскольку соотношение сил было неопределенным, нельзя было надежно узнать, кто им овладел бы. Тогда на ничейный мост выступил галл с необычно огромным телом и крикнул так громко, как только мог: «Отважнейший муж, какого только может выставить Рим, ну! он должен выступить на битву, чтобы исход нашего поединка показал, какой народ доблестнее в войне». Долго царила тишина среди лучших в составе римской армии, ведь они боялись и отказаться от испытания сил, но и не хотели по доброй воле отдаваться на произвол исключительно опасного жребия; наконец 'Г. Манлий, сын Луция, который освободил своего отца от шиканы со стороны народного трибуна371, идет со своего места к диктатору. «Без твоего приказа, — так говорит он, — мой полководец, я никогда не стал бы сражаться вне строя, если б даже видел перед собой верную победу; если ты это позволяешь, я хочу тому чудовищу, раз уж оно так своевольно скачет перед знаменами врагов, показать, что я из того рода, который сбросил войско галлов с Тарпейской скалы». На это диктатор: «Будь превознесен за твое мужество и чувство долга по отношению к отцу и отечеству, Т. Манлий. Вперед с помощью богов, и докажи: то, что носит римское имя, непобедимо». Затем сверстники надевают на юного героя оружие; он берет пехотный щит, опоясывается испанским мечом, годящимся для ближнего боя. В полном вооружении выводят они его вперед, напротив галла, который предается глупому ликованию, и — скажу, раз древним и это показалось заслуживающим упоминания — даже в насмешку высовывает язык. Затем они возвращаются по своим местам, и оба в вооружении остаются на середине одни, скорее как на сцене, чем по обычаю войны, внешностью и видом


Рекомендуем почитать
Я круче Пушкина, или Как не стать заложником синдрома самозванца

Естественно, что и песни все спеты, сказки рассказаны. В этом мире ни в чем нет нужды. Любое желание исполняется словно по мановению волшебной палочки. Лепота, да и только!.. …И вот вы сидите за своим письменным столом, потягиваете чаек, сочиняете вдохновенную поэму, а потом — раз! — и накатывает страх. А вдруг это никому не нужно? Вдруг я покажу свое творчество людям, а меня осудят? Вдруг не поймут, не примут, отвергнут? Или вдруг завтра на землю упадет комета… И все «вдруг» в один миг потеряют смысл. Но… постойте! Сегодня же Земля еще вертится!


Пушкин — либертен и пророк. Опыт реконструкции публичной биографии

Автор рассматривает произведения А. С. Пушкина как проявления двух противоположных тенденций: либертинажной, направленной на десакрализацию и профанирование существовавших в его время социальных и конфессиональных норм, и профетической, ориентированной на сакрализацию роли поэта как собеседника царя. Одной из главных тем являются отношения Пушкина с обоими царями: императором Александром, которому Пушкин-либертен «подсвистывал до самого гроба», и императором Николаем, адресатом «свободной хвалы» Пушкина-пророка.


Проблема субъекта в дискурсе Новой волны англо-американской фантастики

В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.


Кальдерон в переводе Бальмонта, Тексты и сценические судьбы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассуждения о полезности и частях драматического произведения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Романтическая сказка Фуке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.