«Мастер и Маргарита» сквозь призму оккультизма. [Ч. 2] - [43]

Вывод таков, что если Рейхлин и творил магию в форме призывов ангелов, то делал это с Богом в сердце и никоем образом не соприкасался с Дьяволом и с процессами о Ведьмах – как раз и имевших место в рассматриваемый период.

Нет Рейхлин явно не интересен Булгакову и по этой причине отклонен как интерес Воланда.

Ну вот и пришла очередь подлинных рукописей чернокнижника Герберта Аврилакского, десятого века.

В историографии о Герберте судили противоречиво, то принижая, то возвеличивая его. Во всяком случае, в нем открывается замечательная умственная сила и первоклассный работник на пользу просвещения. Греческого языка Герберт не знал, но все, что дала латинская древность, было изучено им полно и глубоко - как наука, так и художественная литература, с Цицероном и Вергилием во главе. 

С плодами эллинского гения он знакомился по древним и средневековым переводам. Математическими науками Герберт занимался всю жизнь, сильно подвинув вперед арифметику, геометрию (физику), астрономию и музыку, теория которой, по традиции древности, примыкала тогда к математике. 

Особенно замечательно ревностное стремление Герберта к философии. Он изучал ее, погружаясь в классические и христианские ее памятники, и предавался спекуляции собственного ума. Он ставил философию, которую определял как «rerum divinarum et huma-narum scientia» [«знание вещей божественных и человеческих»], в центр всего человеческого знания, просвещая ум Платоном и Аристотелем, стоиками и неоплатониками, энциклопедией Боэция, а также христианскими мыслителями -Августином и более поздним Иоанном Скотом Эриугеной и другими. 

Герберт не только старался поднять и облагородить философией обычный круг «семи свободных наук», но и делал ее соединительным звеном между знанием и верой. Будучи ортодоксальным католиком, знатоком Писания и сторонником церковных взглядов, Герберт отдавал почетное место в теории познания и разуму и верил в возможность построить великое здание из союза метафизики, морали и религии. 

Обвинение его в колдовстве и чернокнижии свидетельствует только о том, что высоту его учености современники его могли объяснить лишь вмешательством сверхчеловеческих сил. Мысль о том громадном синтезе «человеческого и божественного знания», который дал лишь в 13 в. Фома Аквинский, уже представлялась Гербертом, и он сделал ряд плодотворных усилий, чтобы приблизиться к выполнению этой задачи. 

Было в нем нечто и оригинальное, заставившее Д'Аламбера утверждать, что, живи Герберт во времена Архимеда, он бы сравнялся с ним. Поражает в Герберте беззаветная любовь к знанию при всей видимой практичности его жизненной карьеры. 

Он любил, искал, собирал книги как истый гуманист, ценя выше всего умственный труд и умственное наслаждение. Как гуманист он был страстным и искусным учителем. Сам выросший без выдающихся преподавателей, он воодушевлялся традициями Цицерона и Августина, был гораздо выше Рабана Мавра и Сервата Лупа, является дальним предшественником Беренгара и Ланфранка, Ансельма, Росцеллина, Гийома из Шампо и Абеляра. 

В числе его учеников, кроме царственных юношей, Отгонов и Роберта, выдаются знаменитый Фульберт Шартрский я хроникер Рихер, обязанный учителю своим превосходством над предшественником Флодоардом и современником Раулем Глабером. К ним присоединяется целая плеяда лучших преподавателей в различных университетах  Франции и Италии. Герберт оставался «раздавателем света» до самого конца своей жизни. Сквозь неполные показания источников он чувствуется и хорошим человеком, увлекавшимся идея ля НУ доброго наставничества, дружбы по традициям древности, верности по средневековым мечтаниям. http://www.studfiles.ru/preview/5699589/page:109/

Герберт, сын крестьянина из местечка Орильяк  на юге Франции, был крупным ученым, замечательным педагогом, государственным и церковным деятелем. 

Однако недобрая слава слуги дьявола долгие годы преследовала его главным образом потому, что он мог легко перемножать и делить многозначные числа. Делал он это с помощью счетного инструмента, известного в истории науки как «абак Герберта». См.  Пастушонок Герберт и Папа Сильвестр II. http://studopedia.org/3-107833.html

После смерти Герберта, его ученость послужила распространению многочисленных слухов.

С именем Герберта связаны многочисленные легенды; причины их появления и широчайшего распространения объясняют по-разному. «Чернь имеет обыкновение порочить ученых, обвиняя людей выдающихся познаний в связи с дьяволом», заметил английский хронист XII века Вильям Мальмсберийский. Конечно, необычайная ученость Герберта и его головокружительное возвышение рождению этих легенд могли способствовать. Герберта можно назвать крупнейшим ученым X века, а восхождение безвестного пастушка-француза на престол св. Петра объяснить содействием нечистого было проще всего…

Однако обвинения Герберта в связях с нечистой силой появились лишь спустя несколько десятилетий после его смерти и были обусловлены в первую очередь обстоятельствами политической и идеологической борьбы второй половины XI века. Первым Сильвестра II и его преемников в связи с дьяволом обвинил кардинал Бенно, активный противник политики Рима, сыгравший важную роль в низложении папы Григория VII и возведении на престол антипапы Климента III. По утверждению Бенно, дьявольское наущение стало определять всю политику Рима именно начиная с Сильвестра II!