Марксизм в России: прошлое, настоящее, будущее - [29]

И она, с одной стороны, стремится управлять миром, с другой стороны — не может этого осуществлять присущими ей в прошлом и декларируемыми ныне принципами: демократическими. Новое положение государства вынуждает его изменять своей природе и возвращаться к рабовладельческой природе империй с их принципом: divide et impera, к политике террора. Вот в чем многолетний источник международных конфликтов и гражданских войн, сотрясающих мир в последние десятилетия. Один из идеологов единственной сверхдержавы, понимая проблему, предупреждает своих правителей: «Основная дилемма Америки в век глобализации состоит в том, чтобы определить верный баланс между суверенной гегемонией и нарождающимся мировым сообществом (зависимых от неё стран — А. К.) и найти пути разрешения опасного противоречия между демократическими ценностями и обязанностями глобальной державы». [38] Но человечество имеет опыт того, как решали подобную дилемму старые империи, когда рядом были опасные соперники: они под страхом поражения в войне отбрасывали «демократические ценности» и переходили к открытой террористической диктатуре. А уж в наше время, когда нет устрашающих конкурентов, буржуазные демократические ценности будут отодвинуты в сторону при ближайшей необходимости по мнению «суверенного гегемона». Вот конец истории либерализма.

Поэтому сохраняет и будет в дальнейшем сохранять свое полное значение марксизм–ленинизм как единственное подлинно демократическое учение, разъясняющее трудящимся их экономические интересы, организационные и политические способности и пути реализации своих интересов и способностей. Знают ли правители других стран марксизм–ленинизм, или не знают, уважают коммунизм или не уважают, но силой вот этого разделения мира на «суверенного гегемона» и «остальных» они вынуждены будут объединяться вокруг тех политических сил, партий, обществ и государств, которые могут противостоять мировой империи, которые могут защитить от судьбы Югославии и Ливии, Ирака и Сирии, Афганистана и др. Пока такой страной остается Китайская народная республика, построенная при идейной опоре на марксизм–ленинизм. И пока она руководствуется марксизмом, она будет успешно развиваться сама и помогать развиваться дружественным странам.

Поэтому и для России установкой на будущее может быть только марксизм как учение, которое выражает интересы общественного прогресса, которое доказало эффективность в реализации этих интересов и способность сплачивать на основе этих интересов не только отдельных людей, но народы, и партии, и государства, и союзы государств.

Это сознают и серьезные экономисты–теоретики Запада. Так известный современный исследователь мировой экономики И. Валлерстайн пишет: «Марксизм это не собрание сочинений Маркса, а множество теорий». [39] К этому можно добавить, что марксизм это не только множество теорий многих наук, но и мировое практическое идейное–политическое движение, в котором выдающуюся роль продолжают играть философы России.

В то же время, в последние годы ястребы «мирового гегемона» пугаются своего собственного нового положения, поскольку натыкаются на растущую всемирную ненависть ограбленных и разоренных народов и государств, с ужасом смотрят на

«угасающий Запад». [40]

Поэтому за марксизмом будущее!

Заключение : Будущее формируется сегодня

Настоящее есть то, что сформировано нашей историей, оно есть динамичный синтез полов и поколений, в котором те и другие разделены по многочисленным национальным, социальным и идейным группам. В этом живом синтезе взаимодействуют взрослеющие и стареющие поколения, рождающиеся и умирающие, живые и мертвые. В этом синтезе различить настоящее и прошлое — тяжелейшая проблема. А будущее есть то, что еще только формируют сообща эти самые живущие и умирающие поколения. Поэтому история равно предопределяет и настоящее, и будущее, оставляя каждому живущему свободный выбор этого формирования по пути к добру, свету, прогрессу, истине. Но некоторые не хотят добровольно идти к благому, к высшему, истинному… Их исправляет право, государство, тюрьма, кризис, война… Однако решить вопрос для себя радикально может только сам человек, подвигнутый к истине и благу своей совестью, своим опытом, своей практикой…

Так что же такое история? Чаще всего нам ответят, что это наука о прошлом? Так что, это только наука, а в действительности истории нет или есть как нечто произвольное? Почему же тогда в самом слове на протяжении тысячелетий сохранилось указание и на мысль о прошлом, и на сам действительный исторический процесс. А в русском и немецком языке в слове «история» легко читается и

«бытие», то есть то, что есть, и есть как истина (по–немецки: ist (есть) и Wahrheit (истина); здесь в корне Wahr звучит «быть» в прошедшем времени), как истинное материальное движение. Но разве история не говорит нам о настоящем, которое не может быть иным, чем сотворенным синтезом живущих поколений? И марксизм открыт этому движению и этому будущему. Он знаком с ним и действует в нем. И это дает повод нечестным идеологам смешивать его с религией. Это — один из способов извращения марксизма и клеветы на марксизм.