Марк Болан - [35]
— Ни Дилан, ни Леннон не лучше меня, и они это знают. У них твёрдое мнение на мой счёт. Я не такой, как другие и они тоже. Я всегда знал, что я не такой, с самого моего рождения, — говорил Марк Болан в 1971 году,
— Сначала я была в восторге от Кита Эмерсона, теперь для меня нет никого кроме Марка Болана. Кит — привлекательная поп–звезда, но Марк — это всё. У него такие вьющиеся волосы! Когда он ими трясёт, я схожу с ума. От пота они у него прилипают ко лбу. Это так сексуально! — сказала 15–летняя поклонница ТиРэкс после концерта в Бирмингеме в июле 1972 года.
Всю свою жизнь Марк Болан оставался подростком. Даже в конце своей карьеры, с отёчным лицом под обветшалой маской его персонаж словно застыл в поре отрочества, уже увядающего, но так и не нарушенного. Безвестность, всемирный триумф и печальный закат — всё проскользнуло по этому гладкому, открытому и доверчивому лицу и ни одна морщинка не омрачила его спокойной блаженной уверенности. Зрелость и её главный порок — цинизм не смогли овладеть этой невероятной звездой.
Таков был Марк Болан, непроницаемый для всего, что было чуждо химерам его души.
Внезапно отвергнутый?
За четыре года до его гибели на дороге в окрестностях Лондона, его приверженцы с удивлением ощутили, что Болан начал свой уход. Он не создавал своё время, он просто служил времени, которое нуждалось в нём. Сейчас все перебирают признательные свидетельства того, что сделал Болан для рок–музыки в её самые чёрные годы.
— Да, я танцевал джерк в Шандель Перро—Гирек под Get It On.
— И всё–таки то, что был Болан, это важно. Он делал большее, чем просто сорокопятки.
Подобное можно услышать повсюду.
Могу поспорить, что если собрать бытующие в наших краях воспоминания обо всём касающимся Марка Болана, то первым из них будет воспоминание об ангинах. В отличие от его имиджа, индивидуальность Болана никогда не интересовала большую публику. В те годы для его поклонников ТиРэкс существовал только в радиопрограммах и в фотографиях на обложках пластинок.
— Я не Тарзан. Я предпочёл бы быть Флешем Гордоном или Сильвером Серфера, или… чем быть доисторическим человеком.
С самого детства Марк Фельд думал, кем бы он хотел стать. Его имя казалось ему именем доисторического человека.
Некоторое время он называет себя именем какого–то сомнительного Тоби Тайлера, потом Боуленд, и осенью I965 в восемнадцать лет останавливается на Бо[б Ди]лане. И, вместо того, чтобы влиться в ряды послушных тинейджеров, он фанатично вбивает себе в голову, что будет звездой не меньшей, чем Дилан.
В начале 60–х Болан помогал своей матери торговать по субботам в Сохо и часто служил моделью для фотографов, несмотря на неподходящий рост, из–за которого хулители даже в высший момент взлёта именовали его истеричным карликом. Всегда убийственно одетый, Болан уже был местной звездой. Когда ему было пятнадцать, журнал мод для подростков опубликовал его фотографию. На подмостках в Сохо он видел Адама Фейса, Билли Фьюри и других Клиффов. Он прочитал «Жизнь Бо Браммеля», любил Бредбери и Блейка, Токина читал вдоль, поперёк и наискосок. Токина читали все английские хиппи.
— Я не знаю, слышали ли обо мне Рей Бредбери или Боб Дилан, но я уверен, что то, что я делаю понравится им, если они однажды это услышат.
Единственной общеизвестной заслугой Марка Болана на рок–сцене с I960 по 1970 года было то, что в один из вечеров он нёс гитару Эдди Кохрэна, когда тот играл в клубе Сохо, 21 Кафе Бар.
Подготовьтесь узнать,..
…что купив в обычном для этого дела возрасте свою первую гитару, он через несколько недель извлекает из неё первое ми, и не слишком этим взволнованный, решает покрыть лаком и оставляет инструмент болтаться над своей кроватью,
…что он принимает участие в самодеятельной группе с забавным названием — Сюзи и Хулахупы,
…что в 1964 году таинственный Тоби Тайлер посылает демонстрационную запись Gloria и Blowing In The Wind,
…что в один прекрасный день 1965 года, становясь Марком Боланом, он представляет свою первую сорокапятку The Wizard в программе Ready, Steady, Go! и аккомпанирующая ему группа, вступая с опозданием, играет не в той тональности. Позднее Болан рассказывал, что тогда он «совершенно не представлял себе как тут надо петь» и с тех пор дал себе обещание «по–настоящему работать, чтобы стать музыкантом».
Более известна его встреча с Саймоном Непиер—Беллом, который был тогда менеджером группы Yardbirds с фирмы Декка. Вместе с Китом Ламбертом и Крисом Стемпом, чей менеджмент увенчан славой группы The Who и фирмой Трэк—Рекордс, он предполагал совершить нечто великое с помощью Болана, соединив его с группой Дети Джона, убедив их, что им не хватает лишь Таунзенда, чтобы стать новыми The Who. Этим таунзендом и должен был стать Болан. Предприятие просуществовало недолго, несмотря на боевик Desdemona, выпущенный в мае 1967 года и знаменитый из–за запрета наложенного Би—Би-Си на строчку из текста: «Задери свою юбку и лети».
Дети Джона не стали расставаться со своими менеджерами и Болан оставался при пустых карманах, но с непобеждёнными принципами. Позже из пепла геройски погибшей психоделической группы родился Тираннозавр.
В этом сборнике собраны воспоминания тех, чье детство пришлось на годы войны. Маленькие помнят отдельные картинки: подвалы бомбоубежищ, грохот взрывов, длинную дорогу в эвакуацию, жизнь в городах где хозяйничал враг, грузовики с людьми, которых везли на расстрел. А подростки помнят еще и тяжкий труд, который выпал на их долю. И красной нитью сквозь все воспоминания проходит чувство голода. А 9 мая, этот счастливый день, запомнился тем, как рыдали женщины, оплакивая тех, кто уже не вернётся.
Кто она — секс-символ или невинное дитя? Глупая блондинка или трагическая одиночка? Талантливая актриса или ловкая интриганка? Короткая жизнь Мэрилин — сплошная череда вопросов. В чем причина ее психической нестабильности?
На основе документальных источников раскрывается малоизученная страница всенародной борьбы в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны — деятельность партизанских оружейников. Рассчитана на массового читателя.
Среди деятелей советской культуры, науки и техники выделяется образ Г. М. Кржижановского — старейшего большевика, ближайшего друга Владимира Ильича Ленина, участника «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», автора «Варшавянки», председателя ГОЭЛРО, первого председателя Госплана, крупнейшего деятеля электрификации нашей страны, выдающегося ученогонэнергетика и одного из самых выдающихся организаторов (советской науки. Его жизни и творчеству посвящена книга Ю. Н. Флаксермана, который работал под непосредственным руководством Г.
Дневник, который Сергей Прокофьев вел на протяжении двадцати шести лет, составляют два тома текста (свыше 1500 страниц!), охватывающих русский (1907-1918) и зарубежный (1918-1933) периоды жизни композитора. Третий том - "фотоальбом" из архивов семьи, включающий редкие и ранее не публиковавшиеся снимки. Дневник написан по-прокофьевски искрометно, живо, иронично и читается как увлекательный роман. Прокофьев-литератор, как и Прокофьев-композитор, порой парадоксален и беспощаден в оценках, однако всегда интересен и непредсказуем.
Билл Каннингем — легенда стрит-фотографии и один из символов Нью-Йорка. В этой автобиографической книге он рассказывает о своих первых шагах в городе свободы и гламура, о Золотом веке высокой моды и о пути к высотам модного олимпа.