Марк Болан - [26]
Тони Висконти: Марк начал глэм, но Дэвид его развил. Марк остался на том же уровне: он одевался определённым образом, носил блестящие пиджаки с вышитыми на них нотами и тому подобное. Дэвид же дебютировал с прекрасными причудливыми костюмами, сшитыми известнейшим японским модельером. Марк не умел думать на подобном уровне. Он всегда был завистливым и ревнивым, и то, что я опять работал с Дэвидом, оттолкнуло Марка от меня.
Глория Джонс: Я никогда не забуду, как я увидела его впервые. Голубые тени вокруг глаз, голубая шелковая рубашка с рукавами в виде крыльев. Он был великолепен.
Тони Висконти: Он подарил Дэвиду Боуи гитару, на которой тот играл на том последнем ТВ-шоу.
Боб Харт, Сан: «Болан сказал мне:
— Это была идея Дэвида, выступать в программе. На этой неделе он случайно оказался в городе и позвонил мне, поскольку мы с ним старые друзья.»
Стив Кюри: Марк всегда был намного круче Дэвида Боуи.
Тони Висконти: Дэвид взял гитару Марка, а когда Марк погиб, люди Марка захотели, чтобы Дэвид её вернул.
Эрик Холл: В то время в профсоюзах были волнения. Я не обвиняю профсоюзы, но у них там есть какой–то запрет на сверхурочную работу или что–то вроде этого, и когда Марк захотел переделать какой–то дубль, ему просто отключили электричество. Он, конечно, накинулся на Мюриел, которая была продюсером. Но она тут была не причём. Она ничего не могла поделать. И бедный Марк пошел в артистическую и заплакал. Он плакал целый час.
Мюриел Янг: Я познакомился с ним, когда ему было пятнадцать, и я никогда не переставала удивляться его восприятию мира, его проницательности, его познаниям и его преданности любимой музыке.
Боб Харт, Сан: «После того, как Боуи просмотрел отснятый материал, он сказал мне:
— По–моему это отличное шоу!»
В настоящее время Болан ведёт переговоры о следующей серии из тринадцати частей, которая будет сниматься в новом году.
Мюриел Янг: Он весь состоял из шуток, поз, афоризмов, юмора и огорчений; он был как тучи и солнце. Он чувствовал, он страдал, он смеялся, и он жил. Он не потерял ни одной минуты своей жизни.
Элвин Стардаст: Он всегда был живым.
Б. П. Фоллон: Когда Глория уезжала на гастроли, он по ней безумно скучал.
Стив Харли: Серьёзно, я никогда не видел, чтобы мужчина мог так скучать по женщине, как он скучал по Глории.
Глория Джонс: Мы оба что–то искали, и мы это нашли, потому что у нас было много общего.
Б. П. Фоллон: Они фантастически подходили друг к другу.
Глория Джонс: В тот первый день всё было забавно, потому что когда он вошёл в комнату, и нас ему представили, мы с ним посмотрели друг на друга, и наших взгляды слились.
Б. П. Фоллон: Они были похожи на двух рок–н–ролльных близнецов.
Крис Велч, Дейли Мейл, 17 сентября 1977: «Немногие осознавали реальность жестокого и беспощадного бизнеса так, как он. Немногие умели превращать фантазии и мечты в факты.»
Элвин Стардаст: Для меня, Марк был тем, чем вообще является музыкальный бизнес, рок–н–ролл и индустрия развлечений. Я всегда так считал. Он всегда был продуктивен, он всегда выдавал что–то новое.
Мюриел Янг: Во время съёмок нашей ТВ серии я во многом полагалась на него, и я до сих пор не могу поверить в то, что мы с ним никогда не снимем её продолжение, о котором мы говорили перед его гибелью.
Глория Джонс: Он был так интеллигентен.
Крис Велч, Дейли Мейл, 17 сентября 1977: «Марк Болан, поп–звезда, превратившаяся из цветочного ребёнка в глиттер–рокера, погиб вчера в автомобильной катастрофе.»
Ричмондский Отдел несчастных случаев: «Несчастный случай произошёл в 05.58 16 сентября 1977 года. О нём было сообщено в полицейский участок района Барнс.»
Мюриел Янг: Я испытывала к нему огромную привязанность и благодарность… Его советы были всегда точны. Он знал весь сценарий наизусть, но он был как предсказатель: он всегда знал, что произойдёт в следующий момент.
Крис Велч, Дейли Мейл: «Его идеи всегда превосходили его возможности автора, поэта и гитариста, но он понимал поп–музыку лучше других, лучше, чем большинство его критиков и современников.»
Эрик Холл: Я встречался с ним на той неделе, когда он погиб. Мы сидели в ресторане у Мортона: Глория, брат Глории Ричард и Марк. Я ушёл около часа ночи. Это был чудесный вечер.
Дженнифер Шарп: Марк пришёл примерно в четверть первого, и он был ужасно смешной. На самом деле, он зашёл повидаться с моим приятелем, но поскольку час был поздний, тот их выставил; на следующий день ему нужно было рано вставать на работу, но Марк, Глория и её брат подумали: «Двенадцать часов. Надо куда–нибудь пойти». И они зашли сюда в надежде на приятное завершение вечера. После ужина они спустились в бар. Им очень понравилась девушка, которая играла на пианино в ресторане наверху. Я помню, что он ей очень восхищался, а Ричард даже говорил, что, возможно, станет её продюсировать.
В ту ночь в баре играла хорошая музыка. На пианино играла Расс вместе с басистом, саксофонистом и трубачом. Царила великолепная музыкальная атмосфера, и, знаете, Марк с Глорией круто на этом заторчали. Это напоминало старомодный джем, где разные талантливые музыканты выходят и играют только потому, что получают от этого удовольствие. Думаю, что последующие два часа все просто слушали музыку, болтали и кайфовали. Затем начала играть Глория, сперва с неохотой, но Марк её поддержал, потому что хотел, чтобы её все послушали.
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.