Маргелов - [179]
Комбат подает команду «смирно!» и спешит с докладом, но Маргелов не слушает. Смотрит на Гуглю:
— Сынок! Иди сюда!
Гугля рубит строевым шагом.
— Спортом занимаешься? — спрашивает его командующий.
— Так точно! Чемпион училища по самбо!
Выражение лица командующего сразу же изменилось — стало по-отечески добрым. Маргелов похлопал Гуглю по плечу и — уже комбату:
— Ладно! Перед прыжком натолкать ему в карманы песка, чтобы больше весил.
Уладив дело с Гуглей, поворачивается к строю:
— Ну что, сынки, отпуск всем дают?
Курсант Ульяненок:
— Сказали, что по нашему желанию урезали до пятнадцати суток для сдачи годовых экзаменов!
— Белавенцев! Это так?
— Так точно! — отвечает начальник училища. — Учли пожелание курсантов участвовать в параде!
— Ты мне жопой не крути! Желание, е… вашу мать! Сынков моих обижаете! Парашютную я им ставлю «отлично»! «Огонь» сам проверишь! Понял? Тактику… Загоню всех в болото — кто выйдет, тому по тактике и топографии «отлично»! Кто не выйдет, пусть тонет. В отпуск не поедет! Так, ребята?
— Так точно! — радостно ревут полторы сотни курсантских глоток.
На первом этаже учебного корпуса идут занятия. В коридоре топот. Не успели оглянуться, в класс входит Маргелов со свитой. Командую: «Смирно!» Докладываю. Маргелов проходит между столов. У всех на столах учебники иностранного языка.
— Сынки! Бросьте на хер эти книжки с геморройным шрифтом! Идите лучше в поле военную науку изучать!
Генерал Попов:
— Товарищ командующий, это им по программе положено. Они же референтами-переводчиками выпускаться будут.
Маргелов с презрением:
— Переводчики! Референты!.. Вашу мать! Жопы пооть-едали, а стрелять не умеют! Сержант, ко мне! Стреляли по реально маневрирующему бронеобъекту?
— Никак нет, товарищ командующий!
— Будут стрелять на этой неделе, — вмешивается кто-то из свиты.
— Смотрите! А то загоню всех в болото… Ладно, сынки, учите свои буквари. Это дело нужное. Мне на войне немецкий язык помогал.
На площадке приземления внезапным порывом ветра у курсанта Сергея Родионова поднимает купол и уносит ввысь. Офицер докладывает:
— Высота две тысячи, удаление — две шестьсот!
Маргелов сидит на раскладном стульчике и командует:
— Послать взвод этих раздолбаев, пусть принесут!
А сам смеется.
На следующий день купол нашли в двадцати восьми километрах.
Лагерь училища. Подсматриваем из кустов, как проходят плановые занятия по физподготовке на сборах командиров дивизий. Занятия проводит сам командующий. Командиры дивизий — почти все генералы. Маргелов сильно ругается из-за того, что генералы не могут перепрыгнуть гимнастического коня. Сам он только что перепрыгнул и, взяв в руки прутик, ловко стегает очередного генерала по заду:
— Я вам, бл…дям, за что деньги плачу?!
Покатываемся со смеху, пока помощник дежурного по лагерю нас не засек.
Играем в футбол на плацу, что запрещено. Поднимаю глаза и вижу, что за нами из окна кабинета начальника училища наблюдает Маргелов. Кричу:
— Атас! Смываемся! Командующий!
Маргелов из окна:
— Играйте, сынки! Играйте! А с кавалериста я сейчас спрошу, где стадион для моих сынков.
1969 год. Весна. Селецкий лагерь. Саня Хромченков ведет роту на физзарядку через поле.
Слышим сзади:
— Стой, сынки! Я с вами побегу!
Из кустов появляется Маргелов в громадных до колена трусах, с голым торсом, хотя утро и довольно свежо. Мы заробели. Остановились. А он:
— Буду сзади подгонять отстающих! У вас же кросс сегодня?
— Так точно! — отвечаем. Хотя никакой кросс не планировался. Значит, будет.
— Ладно. Жаль, трусы мне мешают! Раньше по карманам презервативы таскал, а теперь вот таблетки да папиросы! Ну, старшина, на старт! Бегом, марш!
Мы рванули. Но еще долго сзади было слышно:
— Не отставать! Сынки! Рывок!
Редчайший случай. Маргелов вместе с Лисовым, своим заместителем, идет по расположению нашей сумасшедшей роты. Порядок очень хороший, и подобревший командующий вдруг вспоминает:
— А помнишь, Иван Иванович, как я тебя в Минске из-под такой вот кровати шваброй доставал?
— Ну что вы, товарищ командующий, не было этого!
— Как не было? Было. Ты вспомни, как я старшиной был, а ты от физзарядки прятался…
В тульской дивизии у командующего пропала его любимая кожаная куртка. Где-то на полигоне снял, бросил, а потом ее не нашли.
Тульский комдив, видимо, пытаясь загладить вину — недоглядел, — организовал охоту. Охоту Маргелов любил.
И вот он выходит на лося. Смотрит: что за черт, лось дергается, пытается уйти, но не может… Привязан! Маргелов в бешенстве кричит:
— Комдив! Двум полкам — тревога! Учение с десантированием буду проводить лично! Наизнанку вас, бл…дей, выверну!
Сельцы. Показ матбазы ВДВ министру обороны.
Спортсмены ЦСПК должны были приводняться на старицу Оки. Но, видимо, не желая намокнуть, решили приземлиться на берегу, рассчитывая, что с трибуны ничего не видно.
Но Маргелова не проведешь. Так, чтобы министр не слышал, он командует:
— Поднять этих расп…дяев еще раз! И выбросить на старицу! Но теперь без спасательных жилетов! О результатах мне доложить!
К Центральному спортивному парашютному клубу командующий имел особое отношение, справедливо полагая, что его парашютисты должны быть лучшими в мире или уж, на крайний случай, в стране.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.