Маргелов - [180]
В 1972 году было введено новое воинское звание — прапорщик. К Маргелову пришли с просьбой лично вручить новые погоны армейской команде Центрального спортивного клуба. Но в тот год мужская сборная выступила не совсем удачно, а точнее, по мнению командующего, неудачно. Лучшими они не стали. Зато девчонки не подвели — получили первое место.
Маргелов, услышав о ЦСПК и погонах для прапорщиков, взревел:
— Кому погоны? Этим пи….сам?! Да хер им в ср…ку, а не погоны!
— Ну, товарищ командующий, ведь новое звание…
— Я уже сказал! — И выразительно повторил сказанное.
— Товарищ командующий, ну вы хотя бы девчонкам вручите.
— Девчонкам вручу с удовольствием. Приглашайте.
Женскую часть команды он принял в своем кабинете. С цветами, с подарками. Мужики тоже пришли. Топтались в приемной в надежде, что их тоже позовут.
— Девчонки, милые мои красавицы! — Командующий, вручая девушкам-парашютисткам новенькие погоны, растрогался до слез. — Дорогие мои! Спасибо вам! Хоть вы не подводите. Поздравляю! Вот вам от имени командования! Всё — вам! — И, покосившись на дверь, рявкнул: — А этим пи….сам — хер в ср…ку!
1968 год. На съезд отличников ВДВ Маргелов приказал мне и курсанту Немировскому ехать вместе с ним. Сидим в его ЗИМе на заднем сиденье и дышать боимся.
— Что приуныли, сынки? Как служба?
Бодро, как на плацу, отвечаем:
— Все нормально, товарищ командующий!
— А я вот, если министр денег не даст, воровать пойду! — Маргелов оборачивается, лицо его серьезно и решительно. — Думаете, не смогу?
В то время в ВДВ вовсю шло перевооружение, внедрялась новая боевая техника. Воздушно-десантные войска стремительно набирали силу.
На всякий случай отвечаем:
— Не можем знать, товарищ командующий!
— Как не можете знать? Не верите в своего командующего? Я же все могу!
Запланированная показуха: после приземления все атакующие подразделения выходят на подступы к объекту.
Командир взвода старший лейтенант Никитин кричит атакующим курсантам:
— Мужики! Сделайте мне капитана! Маргелов на меня смотрит!
Никитину выходил срок для получения очередного офицерского звания.
Наш сержант, командир отделения, ему:
— Товарищ старший лейтенант! Да он не на вас смотрит, а на нас! Радуется, какие лейтенанты, вполне готовые, по полю носятся! Думает небось: ими не капитан, а какой-то грамотный генерал руководит! А капитана сделаем!.. После занятий присвоит, куда он денется!
Радиостанции включены. Громкоговорящая связь работает исправно, и на КП транслируется весь наш диалог. Маргелов слушал-слушал и говорит начальнику кафедры тактики:
— У тебя на кафедре румынский бардак! И в поле то же самое творится!
Особенно доставалось от Маргелова начальнику Рязанского училища генерал-майору Попову.
Попов раньше служил в кавалерии. Ходил со шпорами. Несмотря на всю свою крутость и строгость, командующий так и не смог заставить Попова снять их. Вот и помыкал при каждом подходящем случае, напоминал генералу о его кавалерийском прошлом.
По училищу идут Маргелов и Лисов. Их сопровождает Попов.
— Попов, разломай ты эту конюшню! — Маргелов показывает на неказистую кочегарку. — Поставь спортгородок! А то же у тебя, куда ни пойдешь, везде — конюшня!
Зима. Строй училища на плацу. Начальник училища доложил. Маргелов подходит к строю управления и, обнимая подполковника Новака, громко говорит:
— Тебя кавалеристы не замучили? Если что, прямо мне звони!
Проверочные занятия для управления училища. Попов и заместители рисуют на картах. Маргелов ходит между столами. Рядом с генералом Поповым сидит полковник Бас. Во время войны после боя его приняли за погибшего и живым захоронили вместе с убитыми. Даже на памятнике написали его фамилию. Нашла и спасла его белорусская женщина. Услышала стон в могиле и откопала. Сейчас же Бас пытается содрать решение у Попова. Маргелов, замечая это:
— Бас, ты что каких-то чертей на карте нарисовал? Ну, Попов, понятно, он — кавалерист. Но ты же боевой офицер, а по карте у тебя мандавошки ползают!
Псков. Рядом со штабом дивизии Маргелов наблюдает мятого и грязного офицера. Тот явно своего вида не стесняется и лезет на глаза командующему, поскольку считалось, что Василий Филиппович любит офицеров, изнуренных ратным трудом. Однако реакция противоположная:
— Капитан, от десантника должно пахнуть одеколоном, а все девки при виде его должны от восторга ссать на ляжки!
Лейтенант Орлик — выпускник Московского ВОКУ, два метра ростом, одет с иголочки. Прибыл из отпуска и сразу в район ожидания, где уже сидит его полк. Послезавтра приезд командующего со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Орлик забирает свой взвод в деревню, всю ночь чистит, бреет, стрижет, отглаживает и подшивает своих оборванцев. На строевой смотр выходит с опозданием, но под барабанный бой.
Взвод выходит красивым, дрессированным строевым шагом. Маргелов с трибуны:
— Командир полка! Это что за херня такая? Ко мне этого длинного.
Орлик подходит четким строевым шагом, докладывает.
— Сколько служишь? — Стать и внешний вид офицера явно импонируют командующему.
— Служу недавно, но взвод уже лучший в полку!
— Командир, это так?
Но комполка не успевает ответить, как вступает Орлик:
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Среди многочисленных публикаций, посвященных адмиралу Вильгельму Канарису, книга немецкого историка К. Х. Абсхагена выделяется попыткой понять и объективно воспроизвести личность и образ жизни руководителя военной разведки вермахта и одновременно видного участника немецкого Сопротивления.Книга вводит в обширный круг общения руководителя абвера, приоткрывает малоизвестные страницы истории Европы 30—40-х годов двадцатого века.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.