Маргелов - [181]
— Товарищ командующий! Дайте роту, через полгода будет лучшей в дивизии!
— Командир, ты что же таких орлов маринуешь? Назначь командиром роты, проверь в деле! Растить надо толковых офицеров! Растить!
Комполка, злой на Орлика, назначил его командиром ремроты, чтобы тот себе зубы обломал.
Через год, снова на строевом смотре, командующий отмечает выправку роты Орлика. Внешне она явно лучше других.
— Ко мне командира! Как дела? Как служба?
— Товарищ командующий! Обещание, данное вам, сдержал. Рота — лучшая в дивизии!
— Комдив, это так?
— Так точно, товарищ командующий! — докладывает командир дивизии, поскольку другого выхода нет.
— Ну вот, видишь! Вот что значит вовремя увидеть хорошего офицера! Дайте ему батальон. Растить надо толковую молодежь! Растить!
Март. Неделю назад полковник Кулишев принял училище у генерала Попова.
Маргелов в очередной раз приехал в Рязань. Требует повысить строевую выучку. Училище марширует. Командующий наблюдает с трибуны.
Кулишев ревностно ходит вдоль строя и нервно командует:
— Равняйсь! Отставить! Равняйсь! Отставить!
И так минут двадцать.
Из первой шеренги второй роты плашмя, не выставляя рук, выпадает курсант. Его еще и поднять не успели, как звучит рык Маргелова:
— Кулишев! Они у тебя недоношенные какие-то! Или пьяницы? У Попова были лучше!
Василий Филиппович сам всегда четок и конкретен, потому и не терпит неопределенности в докладах.
1967 год. Сентябрь. Белоруссия. Спортзал на берегу озера Бездонное. Наша рота подошла к расположению. Из беседки наблюдает Маргелов, потом громко спрашивает ротного:
— Когда прибыла рота?
Ротный старший лейтенант Лебедев:
— Мы здесь четыре дня.
— Ты что, вопроса не понял? — сердится Маргелов.
— Около недели назад, — замялся Лебедев.
— Около бани… у белорусской бабки бывает! Ты мне жопой не крути! Докладывай по-военному!
— Виноват, товарищ командующий! Прибыли шестого сентября в восемнадцать часов пятнадцать минут!
— Ну вот, это уже лучше. Учи курсантов четко докладывать и отвечать на поставленный вопрос!
Василий Филиппович великолепно стрелял, в том числе из личного оружия. В кабинетах командиров частей ВДВ можно увидеть как бесценную реликвию мишень № 4а с пробоинами явно отменного стрелка. На мишени надпись вроде такой: «В эту мишень тогда-то стрелял командующий ВДВ В. Ф. Маргелов».
Любил он посоревноваться и, прибывая на войсковое стрельбище или в учебный центр, требовал показать, как соревнуются солдаты и офицеры, невзирая на звания и должности. И сам азартно включался в это дело. Офицеров и солдат, показавших отличные результаты, награждал поцарски, часто часами со своей руки. Неумех давил. Его девиз был разрекламирован в войсках:
— Поражать противника на предельных дальностях, с первого выстрела, первой очередью!
Командиры всех степеней всячески поощряли успехи своих подчиненных в огневой подготовке.
Так рос уровень боевой подготовки десантников.
Дежурим в оцеплении в стрелковом тире, где стреляют начальник училища и старшие офицеры под руководством командующего.
Начальник училища отстрелял и докладывает:
— Товарищ командующий! Генерал-майор Попов стрельбу закончил!
И вдруг у него происходит случайный выстрел в потолок. Тут и началось:
— А я думал, откуда румынский бардак в десантных войсках? А его, оказывается, Попов разводит! Я на хера тебя поставил директором военной школы?!
И так далее, и тому подобное.
Приказ командующего: «Проверить всех офицеров и курсантов-выпускников по стрельбе из пистолета».
Отстрелялись. Результаты крайне низкие. Маргелов лично осматривает мишени. На мишени старшего лейтенанта Шпака[59] кучно три десятки.
Маргелов:
— Единственный толковый офицер на всё училище! Быть тебе командующим!
Лично не видел, но молва ходила, что еще и часами наградил.
1970 год. Перед выпуском Маргелов подарил нам один миллион патронов, вывезенных из Чехословакии. При этом добавил:
— Пусть только попробуют получить «двойки» за «огонь». Загоню всех в болота! В офицеры производить не буду, а деньги за боеприпасы вычту из получек!
Выступает начальник училища:
— Товарищ командующий! Этот курс сильно стреляет!
— Да знаю, как они стреляют! Так-то вашу мать! Зимой все мишени шомполами исковыряли!
Кулешов молчал, поскольку это так и было. Как до командующего дошло — неизвестно.
Маргелов очень ревниво относился к подразделениям спецназначения, но в то же время спецназ уважал.
Группа советских войск в Германии, Ней-Темен, расположение 3-й ОГВБР СПН. Очередное отделение преодолевает «тропу разведчика». Преодолевая препятствия и заграждения, разведчики режут колючую проволоку штык-ножами.
Маргелов:
— Полковник, ты десантников на электричество пускаешь с голым хером!
— Они должны быстро преодолевать заграждения, товарищ командующий!
— Ну а живыми они должны оставаться, е… вашу мать? Или нет?
— Так точно, должны!
— А ты что, не знаешь, что вся Европа, в отличие от Рязанской области, электрифицирована?
Тут вмешивается начальник политотдела бригады, который был у Маргелова в полку начальником клуба. Командующий отмахивается:
— А ты вообще молчи! За всю службу ни одного путного лозунга не написал!
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Среди многочисленных публикаций, посвященных адмиралу Вильгельму Канарису, книга немецкого историка К. Х. Абсхагена выделяется попыткой понять и объективно воспроизвести личность и образ жизни руководителя военной разведки вермахта и одновременно видного участника немецкого Сопротивления.Книга вводит в обширный круг общения руководителя абвера, приоткрывает малоизвестные страницы истории Европы 30—40-х годов двадцатого века.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.