Маргелов - [177]
Больше всех смеялся Василий Филиппович Маргелов. Приказал потом десантника поощрить от его имени — за находчивость. А того полковника в войсках стали называть Замудонцем.
Голодный звереет
Пятидесятые годы. Идут занятия по политподготовке. Роты сидят в Ленинских комнатах.
В одной из десантных рот замполит экзаменует солдат. В это время в Ленинскую комнату тихо входит генерал Маргелов и присаживается рядом с замполитом. Он сначала просто слушает вопросы и ответы, а потом спрашивает одного десантника:
— Какие причины привели к Великой Октябрьской социалистической революции?
Солдат, естественно, волнуется, мнется:
— До революции, товарищ генерал, народ сильно голодал.
— Правильно, дальше, — подбадривает бойца Маргелов.
— А что дальше… Голодный человек звереет!
По случаю Восьмого марта…
23 февраля 1977 года. 10 часов утра. В воздушно-десантном полку на плацу торжественное построение. Проводит его заместитель командира полка, подполковник. Он с утра уже так нарезался, что глаза остекленели, соображает туго, но на ногах стоит крепко. Выходит к строю командующий.
Заместитель докладывает:
— Товарищ гвардии генерал, части гарнизона по случаю празднования дня…
И здесь его заклинило. Стоит и не может вспомнить, по какому поводу проводится торжественное построение. Пауза затянулась. И вдруг один полковой хохмач, выручая своего подполковника, выкрикивает из строя:
— …дня Восьмого марта…
Подполковник, будто расколдованный, уверенно продолжает:
— …дня Восьмого марта — построены!
Маргелов, мужик с юмором, принимает рапорт, проходит вперед к строю десантников и приветствует:
— С Новым годом, товарищи гвардейцы! Все свободны…
По уставу
Рассказ ветерана ВДВ Ф. К. Шпаковского
Шестидесятые. Десантная часть в Кривом Роге, на Гданцевке, в районе плавательного бассейна. Перед строем десантников командующий. Перед построением он обошел территорию военного городка и остался недоволен.
— Здравствуйте, товарищи десантники!
Полк дружно:
— Здравия желаем, товарищ генерал!
Маргелов посмотрел по сторонам и говорит полку с укоризной:
— Что ж вы территорию-то так загадили?
Полк дружно, как положено по уставу, в ответ орет:
— Ур-ра-а! Ур-ра-а! Ур-ра-а-а!..
Фотографы
Ночь. Воздушно-десантная часть спит. Сквозь щели в окна солдатской столовой пробивается необычный, красный свет.
Ночью в часть приезжает командующий Воздушно-десантными войсками Василий Филиппович Маргелов. В этой части он частый гость.
Дежурному прапорщику на КПП он приказывает никого из командования не будить и, на всякий случай, зовет его с собой. Он прекрасно понимает, что едва командующий переступит порог, как тот поднимет на ноги всех офицеров полка.
Видя красный свет в окнах столовой, Маргелов с дежурным прапорщиком направляется туда.
Дверь закрыта изнутри. Подергали за ручку — не открывают. За дверью — тишина. Маргелов постучал. За дверью послышалась возня, но дверь по-прежнему заперта.
— Откройте! Это Маргелов! — И командующий снова постучал.
Наконец, дверь открывается. Командующий входит в столовую. Его глазам предстает следующая картина: несколько десантников, в одних тельняшках, при свете самодельных красных фонарей, сделанных из автомобильных фар, печатают фотографии. Фотоувеличитель самодельный, сделан из посылочного ящика. Вместо ванночек солдатские миски. В реактивах, в мисках, плавают фотографии, которые они в спешке не успели выловить и спрятать.
Немая сцена. Маргелов некоторое время с любопытством разглядывал самодельную фотолабораторию. Потом кивнул на одну из мисок, где закреплялись отпечатанные снимки:
— Закрепились?
— Ага! — отвечает один из десантников.
— Тогда включай свет.
Загорелся яркий свет. Все щурятся.
— А ну-ка, пожарьте мне по-быстрому картошечки, — отдает командующий неожиданное распоряжение.
Бойцы поняли, что гроза миновала, и кинулись исполнять распоряжение командующего.
Когда пришли с шипящей сковородкой, застали Маргелова рассматривающим их отпечатки, которые промывались в корыте под краном.
— И когда вы все это успеваете, паразиты? — без злобы говорит он солдатам. — Сковороду ставьте на стол. А это быстро всё уберите и — спать. Утром буду гонять до седьмого пота. Да посуду хорошенько промойте, бойцов мне не потравите…
Когда пришел командир полка, все было убрано. К удивлению солдат, никого из них не наказали. Да и фамилии «фотографов» Василий Филиппович не спрашивал.
Взять живым!
Строевой смотр. На плацу построилась воздушно-десантная дивизия. Перед строем прохаживается командующий. У трибуны, немного позади, стоит полковник, командир дивизии.
Маргелов самозабвенно толкает речь. И вдруг краем глаза замечает, что из-за щитов наглядной агитации выглядывает опоздавший на построение солдат.
Маргелов мгновенно свирепеет:
— Товарищ полковник! — это к комдиву. — Приведите-ка сюда этого воина!
Солдат, видя, что дело принимает скверный оборот, пустился бегом прочь. Полковник за ним. И тут от быстрого бега у него расстегивается кобура. Чтобы не потерять пистолет, он постоянно хватается за кобуру, придерживает ее. Со стороны это выглядит зловеще: будто полковник пытается выхватить пистолет. Маргелов, человек с юмором, мгновенно оценил ситуацию и орет в микрофон на весь военный городок:
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Чтобы по-настоящему понять детективы Стига Ларссона, нужно узнать, какую он прожил жизнь. И едва ли кто-нибудь способен рассказать об этом лучше, чем Ева Габриэльссон, его спутница на протяжении тридцати с лишним лет.Именно Ева находилась рядом со Стигом в то время, когда он, начинающий журналист, готовил свои первые публикации; именно она потом его поддерживала в борьбе против правого экстремизма и угнетения женщин.У нее на глазах рождались ныне знаменитые на весь мир детективные романы, слово за словом, деталь за деталью вырастая из общей — одной на двоих — жизни.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.