Марфа, Посадница Новгородская - [5]

Шрифт
Интервал


Князь А. В. Оболенский

Московский князь здесь будет принимать
Послов? Не так чтобы нарядно слишком.

Князь Верейский

Что ж — по-дорожному; авось не взыщут.
Зачем послы приехали?

Князь Б. М. Оболенский

Ни пошто,
А повезут отсюда ничего.
Приехали просить глухого к просьбам.
Новгород в Руси золотое дно:
Богат людьми, казной, землей, водою.
Упустит ли сокровище такое
Московский князь, коль есть удобный случай?
Так хоть проси, хоть нет. А жаль новогородцев!
Как рыбы об лед бьются, горемыки.

Князь А. В. Оболенский

Забьешься, брат! они привыкли к воле[33],
Ведь сроду в черном не живали теле. —
Вот ловко подыскался Иоанн:
Вступился будто бы за честь, обиду,
А между тем себе прилапит город
Великий…

Князь Микулинский

Разве вправду он с подвоху
Пошел войной, как говорят в Новграде?

Князь А. В. Оболенский

Ты думал нет! Суди — с какой бы стати
Ни дай, ни вынеси зачем, в подданство
К нему напрашиваться новгородцам?

Князь Б. М. Оболенский

Вот дело в чем: он овладеть замыслил
Всей Русью — лишь с предлогом благовидным.
За Новградом приступит к вашей Твери, —
Рязань давно уж под его опекой, —
Потом черед до нас, мелкопоместных,
И Северских.
Чего? Он прижимает
Своих родных — умри княгиня Марья,
Заступница их мать, тотчас всех братьев
Отпустит по миру с сумой, не лучше
Шемякиных внучат[34].

Князь Верейский

Да и теперь уж
К какому он довел всех униженью:
Во двор к себе на службу принимает,
Чинами жалует. Удельные князья,
Мы все должны стоять пред ним без шапок,
Смотреть в глаза ему с подобострастьем,
Смиренно ждать его велений царских,
К руке прикладываться. Мы не смеем
Шептать в его присутстве. Хуже смердов
Его боярин помыкает нами.
Нам воли нет в своих землях наследных,
Холопа своего казнить не можем,
Мириться, ссориться между собою.
И мы же за него идем на бой,
На смерть, ему во славу и здоровье.

Князь А. В. Оболенский

Недаром говорят: неволя скачет,
Неволя пляшет, песенки поет!

Князь Микулинский

Да что ж не съединитесь вы, князья
Удельные — еще ведь много вас!
В Ростове и Можайске, Ярославле,
В Твери и Верее. Сам Псков пристанет,
Литва и Новгород. С такою силой
Неужли вы не сломите Москвы?

Князь Б. М. Оболенский

Вот то-то и беда, что съединиться
Не можем мы. Как жадный коршун смотрит
На нас, глаз не спуская, князь Московский.
Ждет подозренья… чуть-чуть показалось,
И рад ему, и вскинулся, и душит.
А порознь — он сильнее всех гораздо.

Князь А. В. Оболенский

К тому ж и счастлив он! На эту пору,
Нарочно будто, вымерли все роды
В сильнейших княжествах российских.
К Москве наследство их вот так и липнет.

Князь Верейский

Да впрочем, и живых хвалить нельзя.
Во всем почти мы виноваты сами.
Кто думает из нас, что будет завтра?
Желая про себя избегнуть смерти,
Москве мы кланяемся, угождаем,
Идем брат на родного брата с нею.
Всяк образумится тогда, дойдет
Как до него чередовая туча.
И близко локоть, да уж не укусишь.
Нет, нет, Шемяки[35], Олега[36] меж нами.
При них теперь поткнулся б князь о Новград.

Князь Б. М. Оболенский

Пождем конца — быть может и поткнется.
Отчаянье всем силы наддает.
Не мудрено, что новгородцы, вспомнив
И удальство свое, и пыл старинный,
Остервенятся пред концом последним,
Дадут зарок спастись иль лечь со славой,
Ударят дружно в нас, назад попятят…
Победу часто ведь решает счастье…
А там, что бог даст, то и будет…

Князь Верейский

Так!
Я сам надеюся на эту битву.
Теперь судьба решится всей России:
Уделы в ней или одна держава.
Удельный князь, обиженный Москвою,
Я, разумеется, чего желаю,
Об чем всей силою стараться буду.
Друзья мои и кровные собратья!
Есть замысл у меня отважный, страшный,
Таящийся во глубине души.
Пусть не удастся он, пусть не исполню
Желания, пусть он низвергнет в пропасть
Бездонную меня — паду с весельем,
Призванию послушный чести, долга,
Благословеньем братии провожденный…

Все князья

Какой же замысел… скажи… что вздумал?

Князь Верейский

Зараней я боялся вам открыться.
Теперь, мысль вашу выведав, пред битвой
(Она ведь непременно будет завтра,
Мне сказывал Борис, брат Иоаннов[37])
Я все скажу вам и поверю тайну.
Пособите ль вы, нет ли, все равно;
Доволен я и тем, что ни помехи
От вас ни в чем не будет, ни измены.
Чуть завтра усомниться должно будет
В решительной победе москвитян,
Чуть перевес потянет новгородцам,
Передаюсь я к ним с моею ратью.
За мной он

указывая на князя Микулинского поведет своих тверитян.


Князь Микулинский

Как я?.. ведь войско не мое… не смею…

Князь Верейский,вынимая печать тверского князя и показывая ее князю Микулинскому

А это что? — Князь Михаил Борисыч
Велит тебе во всем меня лишь слушать!

Продолжая.

Пример возьмут другие с нас, надеюсь:
Ростов, Можайск, Алексин, Углич, Руза.
Мы опрокинемся всей нашей силой
Против полков московских Иоанна —
И где ж в такой сумятице нежданной,
Меж нашими и новгородскими огнями,
Ему бороться будет — в уговоры
Войдет, и мы условия предпишем,
Восставим древние права княжений,
Назначим прежние Москве границы,
Как были при Калите иль Василье[38],
Чтоб Иоанн и шевельнуться дале
Не смел.

Князь А. В. Оболенский

Вестимо это хорошо бы!
Но ведь силен несметно князь Московский:
Орда…

Князь Верейский

Орде в войнах междоусобных
Теперь никак нельзя уже вступаться
За ненаглядную свою Москву,
Которую вскормила и вспоила

Еще от автора Михаил Петрович Погодин
Психологические явления

«Убийца» с подзаголовком «анекдот» впервые напечатан в «Московском вестнике» за 1827 г., ч. V, № XX, с. 374–381; «Возмездие» — там же, ч. VI, № XXIV, с. 404–407 со следующим предисловием: «(Приношу усердную благодарность А. З. Зиу, рассказавшему мне сие происшествие. В предлагаемом описании я удержал почти все слова его. — В истине можно поручиться.При сем случае я не могу не отнестись с просьбою к моим читателям: в Русском царстве, на пространстве 350 т. кв. миль, между 50 м. жителей, случается много любопытного и достопримечательного — не благоугодно ли будет особам, знающим что-либо в таком роде, доставлять известия ко мне, и я буду печатать оные в журнале, с переменами или без перемен, смотря по тому, как того пожелают гг-да доставляющие.) М.


Петрусь

Михаил Петрович Погодин (1800–1875) — историк, литератор, издатель журналов «Московский вестник» (1827–1830), «Московский наблюдатель» (1835–1837; совместно с рядом литераторов), «Москвитянин» (1841–1856). Во второй половине 1820-х годов был близок к Пушкину.


Полная история Руси

Михаил Петрович Погодин — один из первых историков, положивших начало новой русской историографии. Его всегда отличал интерес к истории Домонгольской Руси и критическое отношение к историческим источникам. Именно Погодин открыл и ввел в научный оборот многие древние летописи и документы. В этой книге собраны важнейшие труды Погодина, посвященные Древней Руси, не потерявшие своей научной ценности до сих пор.


Адель

В «Адели» присутствуют автобиографические мотивы, прототипом героини послужила княжна Александра Ивановна Трубецкая, домашним учителем которой был Погодин; в образе Дмитрия соединены черты самого Погодина и его рано умершего друга, лидера московских любомудров, поэта Д. В. Веневитинова, как и Погодин, влюбленного в Трубецкую.


Нищий

Повесть была впервые напечатана в альманахе «Урания» за 1826 г. Написана в Знаменском летом 1825 г. После событий 14 декабря Погодин опасался, что этой повестью он навлёк на себя подозрения властей. В 1834 г. Белинский писал, что повесть «Нищий» замечательна «по верному изображению русских простонародных нравов, по теплоте чувства, по мастерскому рассказу» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч., т. 1, с. 94).


Черная немочь

Впервые напечатано в «Московском вестнике», 1829, ч. II, с. 1–71, за подписью «М. П.». Отдельным изданием — М., 1829.Эпизод гадания на «шарах» (глобусах) был рассказан Погодину Д. М. Перевощиковым (1788–1880), математиком и астрономом, профессором Московского университета.В дневнике Погодина от 9 декабря 1828 г. имеется запись: «К Пушкину. Прочел „Немочь“. Хвалит очень, много драматического и проч.» (А. С. Пушкин в воспоминаниях современников, т. 2, с. 17).В Петербурге устраивали публичные чтения повести и сообщали оттуда Погодину: «Здесь все: и профаны, и люди мыслящие — превозносят ее, потому что находят в ней пищу» (II, 297).Белинский писал в 1835 г., что «Черная немочь» «есть повесть совершенно народная и поэтически нравоописательная», что в ней представлена «полная картина одной из главных сторон русской жизни, с ее положительным и ее исключениями» (Белинский В. Г.


Рекомендуем почитать
Царь Борис

«…Действие – в Москве и ее окрестностях, в конце XVI и начале XVII столетий…».


Чужой

Герой пьесы — глухонемой юноша (Му-Му), воспринимает мир иначе, нежели его полноценное окружение. Он чувствует острее и глубже, но может выразить себя наиболее полно лишь через пластику. Он как бы существует в двух измерениях — реальной действительности и воображаемой, раскрывающейся в танце. Мелодраматическая линия строится на любви Му-Му и девушки, искалеченной в автокатастрофе ее богатым бойфрендом.


Золотое сердце. Ветер

Прижизненное издание. Сборник выпущен в 1922 году Книгоиздательством "Геликон". В него вошли мистерия в четырех действиях "Золотое сердце" и трагедия в пяти действиях "Ветер".Язык русский дореформенный.


Зелёный попугай

1789 год, в Париже толпа берёт Бастилию, а в таверне «Зелёный попугай» завсегдатаи и вновь прибывшие, преимущественно представители аристократии, собираются, чтобы стать зрителями на ставшем традиционным весьма странном представлении.


12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.


Том 2. Драматические произведения

Алексей Константинович Толстой (1817–1875) — классик русской литературы. Диапазон жанров, в которых писал А.К. Толстой, необычайно широк: от яркой сатиры («Козьма Прутков») до глубокой трагедии («Смерть Иоанна Грозного» и др.). Все произведения писателя отличает тонкий психологизм и занимательность повествования. Многие стихотворения А.К. Толстого были положены на музыку великими русскими композиторами.Второй том Собрания сочинений А.К. Толстого содержит драматические произведения.http://ruslit.traumlibrary.net.