Марахси - [62]

Бык покинул кабинет с двоякими чувствами. С одной стороны, все выходило предсказуемо и обычно, с другой — очень уж старательно вытягивал шею в направлении принтера Плацц. Если он был учителем, то наверняка мог понять, что написано в счетах, сделать какие-то выводы.

Саммю, шедший рядом, толкнул Быка локтем.

— Не думайте о плохом, — посоветовал он. — Я тоже поверю в счастливый конец только когда деньги будут у нас в кармане. До той поры мы ходим по краю, и даже сбежать нам некуда, так что самое лучшее — зажмуриться.

— Почему некуда сбежать?

— Да так, — неопределенно ответил Саммю, сделав кислое лицо. — На слухи в суд не подашь, рты не зашьешь, но репутацию здорово портят. Так что если мы где и можем рассчитывать на достойную жизнь, то только здесь, за высоким забором и под охраной. И скорее бы уже они появились.

Глава 21. Крах Марахси

Плацц сдержал свое слово. Колизей продолжил работу, бои пошли с переменным успехом, пусть и не таким кровавым, как раньше. Публика отчасти успокоилась и опять понесла деньги букмекерам, не заметив разницы. Зато ее чувствовали все остальные. В комментаторской по-прежнему менялись смены, но в их голосах больше не слышалось того энтузиазма и залихватских ноток, которые подогревались собственным превосходством и безнаказанностью. На всех невидимой липкой паутиной лег страх.

Язмин отказался от выступлений, сорвал голос, и это не было ложью, он действительно «давал петуха» время от времени, и было принято решение отпустить его домой лечиться. Язмин собрался моментально и даже не пришел попрощаться с Саммю. Глядя на его фигуру, пересекающую с чемоданом зал в направлении выхода к космопорту, тот пожал плечами.

— Он свободный человек, — сказал он. — А то, что трусоват, так не его вина, тут даже герр доктор в штаны наделал, когда понял, что мы управлять боями не можем, а вот кассины ромульянами — очень даже. Неприятное чувство, откровенно говоря.

— Могли бы натравить на нас андроидов публично, — заметил Бык. — При такой ненависти…

— Вот именно, что ненависти, — вдруг яростно перебил Саммю, разворачиваясь к нему — Вы тоже это поняли? А откуда она взялась? Раньше у них таких чувств не водилось, мы были хозяевами и повелителями, посланными небом. Что, внезапно глаза открылись? Гипноз?

— Раньше они не знали, что может быть по-другому.

— Вот именно, не знали, — остывая, согласился Саммю. — Я тоже раньше не знал, что «одна паршивая овца все стадо портит» — правда. Но мы пустили эту паршивую овцу к нашим овечкам Долли, и теперь, даже если рассадить всех по одиночкам, мозги им в прежнее состояние не вернешь. Это бабе девственность можно восстановить хирургическим путем, девственность мозга утрачивается раз и навсегда. Единственное, что немного поправит дело — это вздернуть мерзавца у них на глазах, чтобы знали, чем заканчиваются все революции.

Бык не нашел, что ответить, подумав про себя, что вряд ли это поможет, разве что наоборот сработает. Сам же Саммю всегда говорил, что особенность сознания кассинов такова, что если они что-то себе брали в голову, то уже с этим не расставались, и любые насильственные методы забвения вели к тому, что те еще больше укреплялись в своих подозрениях. К тому же «паршивую овцу» для начала нужно еще поймать.

Появление Шамана отвлекло обоих директоров от разговора — тот держал в руках пачку распечатанных снимков, которые раздавал охране и баракам. Бык из любопытства жестом попросил один — кадр был сделан в сто пятой камере, в момент, когда кто-то из кассинов обратился к мальчику и тот повернул голову.

— Иногда форма уха определяющий фактор, — пояснил Шаман выбор кадра. — Лицо можно закрыть, но уши обычно остаются на виду. Возможно, это поможет. На его месте, реши я посмотреть бой Старухи, лицо бы спрятал.

— У нас половина зала покупает сувенирные маски ромульян, — напомнил Бык. — И носят их как короны из Бургер-Кинга. Не станем же мы их сдергивать с людей?

— Придется. Они под подозрением в первую очередь.

Снимок так и остался у Быка в руке, когда Шаман ушел. Догонять и возвращать его при наличии сотни таких же было бессмысленно, поэтому он сунул его в карман администраторской униформы и присмотрелся к охране в зале.

Оружие, которое тем раздали, заключалось в дубинках с разрядом на конце. Раньше такими снабжали только охранников букмекерской, теперь весь периметр зала патрулировали пары униформистов с шокерами. Толку от них было мало — народ тек с разных направлений и эти потоки перемешивались, некоторые зрители в поисках свободного места попадались патрульным не раз и не два. По данным космопорта, подававшимся на табло рядом со ставочным, еще два корабля привезли желающих взглянуть на бой Железной Старухи из Сто Пятой, как услышал Бык от кого-то из кассинов, ожидающих своего боя в комментаторской. Они теперь не стеснялись разговаривать громко, смотрели вызывающе, заткнуть их не рисковал даже Саммю. Викторианский «Эдуардо» и урсулийская «Европа» мирно стояли рядом, пока немыслимое для их размеров количество народу текло по шлюзам в Дартсаршери.

— Капсульные корабли, — объяснил Саммю. — Возят людей штабелями в спальниках. Там можно сотни две провезти.