Манговая дудочка - [31]

Шорбоджоя была готова уехать сегодня же, она не хотела оставаться в деревне ни дня.

В конце концов родители назначили отъезд на месяц бойшакх.

В самом начале месяца Хорихор всё подготовил к отъезду. Он продал вещи, которые они не брали с собой, и расплатился с мелкими долгами. В доме было много таких вещей — старая большая тахта из хлебного дерева, сундук, скамейки. Узнав о распродаже, со всей деревни пришли покупатели и забрали всё по дешёвке.

Старосты деревни собрались у Хорихора и уговаривали его остаться. Они говорили о том, какое дешёвое молоко и рыба у них в деревне, как легко прокормить здесь семью. Только Раджокри́шно Бхотточарджо́, который пришёл к Хорихору, чтобы пригласить его на праздник в честь богини Савитри, когда разговор шёл уже к концу, заметил:

— Трудно, конечно, сказать, что ждёт человека. А вообще нет ничего хорошего в том, чтобы сидеть на одном месте и ждать удачи. Это я знаю по собственному опыту. Когда живёшь на одном месте, и думать начинаешь медленнее, и соображаешь хуже. Я тоже переберусь отсюда куда-нибудь, когда выздоровеет сын. Я приеду к тебе, Хорихор, если даст бог.

Услышав, что Опу уезжает, Рану пришла к нему домой.

— Опу! — воскликнула она. — Это правда, что ты уезжаешь?

— Да, можешь спросить маму.

Но девочка не верила. Услышав наконец от Шорбоджои, что это правда, Рану очень расстроилась.

Она вызвала Опу во двор и спросила:

— А когда вы едете?

— В среду, через неделю.

— Ты когда-нибудь ещё приедешь сюда?

Глаза Рану наполнились слезами, и она добавила:

— Всё равно наш Нишчиндипу́р очень хорошая деревня. Такой реки, такого поля нет больше нигде! Почему же ты уезжаешь отсюда?

— Что я могу сделать, разве я задумал этот отъезд? Куда отец переедет, там мне и придётся жить.

На берегу реки, где Опу столько раз беседовал с Поту, он сообщил другу о своём отъезде.

Поту очень огорчился:

— Помнишь, сколько лилий я нарвал тебе в реке? Когда же теперь ты поймаешь мне за это рыбу?

И вот опять близился праздник. Каждый год в это время Опу охватывало чувство необыкновенной, неудержимой радости. Он и диди, бывало, забывали в эти дни сон и еду.

Но в этом году во время праздника умерла старуха Атури. Рядом с местом, где происходил праздник, стояла её хижина с двухскатной крышей. Видя, что около хижины собралось много народа, Опу тоже решил отправиться туда посмотреть. Он побежал через поле и бамбуковый лес, через который мчался когда-то в страхе от ведьмы Атури. Тогда он был совсем маленький. Когда теперь он вспомнил об этом, ему стало даже смешно. Мальчик понял, что старая Атури совсем не была ведьмой. Она жила на краю деревни, совсем одна, не было у неё ни сына, ни дочери, и никто не навещал её. Теперь она́ умерла, и некому даже похоронить её. Дети забрались к ней в дом и вытащили горшок с сушёным манго. Старуха собирала и сушила незрелые манго. Потом она продавала их на базаре. Этим она и жила. На прошлой ярмарке Опу видел, как она принесла в корзинке сушёные манго и продавала их.

В этом году на празднике словно не хватало чего-то. Как радовалась диди в прошлый раз, когда купила на ярмарке лубочную картинку! Опу вспомнилось, что в тот день утром он поссорился с ней из-за этого, а вечером диди сказала:

— Я дам тебе денег, Опу. Если ты увидишь картинку «Похищение Си́ты»[59] на ярмарке, купи мне её.

Но Опу не перестал ещё сердиться на неё. Поэтому он ответил:

— Ты что, решила покупать все самые неинтересные и скучные картинки? И не проси, я всё равно не куплю. Возьму лучше картинку «Битва Рамы с Ра́ваном».

— Тебе бы всё только про войну да про войну, чего ещё мальчишке надо! Ну что плохого, если я куплю ту картинку?

Но Опу уже разочаровался в способностях диди разбираться в картинках.

Когда у ограды зацвели красные цветы, Опу снова вспомнил сестру. Часто, когда кричали птицы или ветер колыхал цветы оркали, те, что цветут круглый год, он с болью вспоминал Дургу. Неужели никогда-никогда больше он не сможет поговорить или поспорить с ней!

Большое представление, посвящённое празднику, окончилось. Дети из окрестных деревень в ярких праздничных платьях и новеньких сари весёлой гурьбой возвращались домой. Мальчишки шли, играя на дудочках. Никто не возвращался с пустыми руками: один нёс птицу из пробки, другой — деревянную фигурку или веер из цветной бумаги, третий — разноцветные глиняные горшочки. На ярмарке продавались жаренные в масле лепёшки и оладьи. Опу купил две лепёшки и отправился домой. Возвращаясь, мальчик подумал, что, наверное, он больше уже никогда не увидит ярмарку. «Если там, где мы будем жить, — решил он, — ярмарки не будет, я скажу отцу, чтобы он повёз меня на ярмарку в Нишчиндипур».

На следующий день после праздника семья Хорихора начала готовиться в дорогу.

Завтра в полдень, после обеда, они уедут.

Вечером мать пекла сыну пирожки. Мальчик вышел во двор. У дома Нилмони листья кокосовой пальмы блестели в лунном свете. Опу стало очень грустно. Теперь, когда день отъезда был совсем близко, восторг, который Опу испытывал столько дней, предвкушая поездку в новые, незнакомые места, сменился в сердце печалью. Он не мог думать о близком отъезде без грусти.