Малийские этюды - [41]

Сельское хозяйство на прилегающих к городу землях пока не имеет никаких перспектив, ибо среднегодовой уровень осадков в отдельные годы едва достигает здесь 100 миллиметров (если дожди вообще выпадают), а налаживание устойчивого орошаемого земледелия требует создания дорогостоящих ирригационных систем. И если жители города, связанного пусть плохими, но все-таки коммуникациями с другими районами Мали, а также с Алжиром, еще как-то выходят из положения, то кочевым племенам приходится туго. Палатки туарегов, белла, мавров окружили подступы к Гао. Кочевники слоняются по городу, пытаясь продать свои ремесленные изделия или получить какую-нибудь случайную работу.

Рынок в Гао в изобилии предлагает слепящие своей белизной соляные плиты из Сахары, предмет традиционной торговли этих мест. Они стопами сложены по обеим сторонам узких проходов в рыночных рядах и так красиво искрятся, что, проходя между ними, невольно хочется потрогать рукой шероховатую поверхность.

В Гао мне пришлось еще раз столкнуться с удивительным явлением — устной африканской почтой. Чтобы я мог лучше познакомиться с городом, мои малийские коллеги в Бамако посоветовали мне обратиться к Мохаммеду Сиссе. Он учитель и одновременно собственный корреспондент малийского информационного агентства АМАП по седьмой области страны. Я пришел в канцелярию губернатора с просьбой помочь найти Сиссе. Мне дали сопровождающего и направили в школу, где Мохаммед преподает. Там нам порекомендовали искать его дома. Сторож канцелярии, словно лоцман, провел наш УАЗик по лабиринтам квартала. Во дворе дома Сиссе нам сказали, что Мохаммед отправился на почту передавать информацию в Бамако. На почте, к сожалению, мы его уже не застали. Когда я решил бросить поиски и полагаться лишь на самого себя, нашу машину остановил высокий мужчина с оспинами на лице. На нем была рубашка спортивного покроя:

— Виктор из СССР — это вы? Я — Сиссе, местный корреспондент, — сказал он.

— Как вы узнали меня? — поинтересовался я.

— Весь Гао знает, что вы меня разыскиваете, а незнакомый европеец — здесь редкость. Когда я увидел ваш автомобиль, у меня даже и сомнений не осталось, что это вы, — продолжал Сиссе.

Мохаммед предложил начать с некрополя Санэ. Я ожидал торжественного свидания с историей Гао. Но все оказалось гораздо прозаичнее. Я увидел небольшой песчаный холмик с жалким искривленным деревом. Под ним — обломки серых каменных плит, заметенные песком. С трудом мы нашли с Мохаммедом один более или менее целый кусок плиты, на котором отчетливо были видны арабские письмена. Согласно туристскому справочнику, этим камням восемь веков. Главное впечатление от некрополя — заброшенность. Каменных плит становится все меньше и меньше. Туристы, проезжающие через Гао по транссахарской дороге, растаскивают их на сувениры. Мохаммед рассказал мне, что местная организация Национального союза молодежи Мали приняла решение взять это историческое место под свою опеку, но никакие конкретные действия еще не предприняты и памятник продолжает гибнуть.

Другой мемориал, который я считал своим долгом посетить, — мечеть аскии Мохаммеда. На песчаном пустыре — огромный двор, окруженный глиняной стеной. В центре двора — ощетинившаяся бревнами, словно какой-то бункер стволами орудий, пирамида из банко. Это-и есть мечеть аскии. А бревна — премудрость глиняной архитектуры. Редкие дожди, ветры и само время разрушают поверхность пирамиды. Для того чтобы можно было взобраться на башню для реставрации, и сделаны эти шипы.

Мохаммед извинился и сказал, что иностранцам-не-мусульманам вход в мечеть воспрещен. В подтверждение своих слов он показал на жестяную табличку на деревянных воротах мечети.

Видимо, так же как и везде, здесь того, что запрещено официально, иногда можно добиться неофициальным путем. Когда мы уже попрощались с любезным Мохаммедом и хотели сфотографироваться возле мечети на память, нас неожиданно окружила ватага ребятишек, стремившихся обязательно попасть в кадр. Один мальчик, заговорщицки подмигнув нам, сказал:

— Если хотите войти внутрь мечети, я устрою это.

Он постучал в ворота. На стук из-за двери выглянул какой-то служка. Мальчик, кивая в нашу сторону, что-то быстро проговорил. Нас пригласили войти во двор и представили имаму мечети Мохаммеду Аль-Махади. Итак, мы смогли вволю любоваться замечательным произведением средневековой африканской архитектуры. Нам даже разрешили, сняв обувь, подняться на пирамиду. Благоговейно ступая по глине, хранящей прах аскии-завоевателя, мы взобрались на самый ее верх. Затем мы осмотрели длинные темные галереи для молящихся, обошли весь двор и, очень довольные, покинули мечеть.

Теперь оставалось только взглянуть на столб, установленный на нулевом меридиане, проходящем через Гао. И тут нас снова атаковали мальчишки. Они с удовольствием позировали и всячески старались попасть в кадр.

Здесь же на площади — несколько заправочных станций. Отсутствие бензина на первых двух нас не только расстроило, но и напугало. Ведь нам предстоял дальний и сложный путь назад. Было не до шуток. Собственно говоря, именно из-за того, что Гао расположен так далеко и путь к нему полон трудностей, здесь бывают частые перебои с горючим, ибо доставить его сюда нелегко. На третьей станции нам удалось заправить бак бензином, наполнить пустые канистры, и мы с облегчением вздохнули.