Малиновый джем - [34]

Я подумал тогда, что все жители Нью-Йорка ходили на нее: театр был переполнен. Как бы то ни было, я удостоверился: попросил ежедневник миссис Эмбери и убедился, что в один прекрасный день она побывала на дневном спектакле. Каких же еще доказательств вы хотите? В той пьесе подробно описано убийство, и хотя многие могут посчитать, что через ухо яд не может попасть в организм, по крайней мере, в том количестве, чтобы убить человека, но это не так — я читал об этом в известном медицинском журнале. Я заинтересовался после того, как посмотрел «Гамлета». Если бы я не видел ту пьесу, то никогда бы не подумал с такой стороны. Но, если я не прав, то миссис Эмбери может объяснить, что эта пипетка делала в ее аптечке.

— Я ничего об этом не знаю! Я никогда не видела и не слышала о ней! Я не верю, что вы могли найти ее там! — Юнис окатила его обвиняющим взглядом. — Вы сами подбросили ее туда, кажется, это называется подлогом! Я ничего не знаю об этой пипетке!

— Тише, леди, тише! — вставил Шейн. — Не горячитесь, это сработает против вас. У мистера Дрисколла нет причин делать такие вещи. Зачем ему это?

— Но это должен быть он, — вмешалась мисс Эймс. — Я пользуюсь этой ванной вместе с Юнис, и этой пипетки там не было.

— Конечно, не было, — Шейн взглянул на нее, как на несмышленого ребенка. — Почему она должна была быть там? Леди использовала ее, а потом положила туда.

— Шейн, постойте, — возразил Хендрикс. — С чего бы кто-либо стал хранить такой компрометирующий предмет?

— Они всегда ошибаются в чем-нибудь, — ответил Дрисколл. — После преступления злоумышленник что-то делает не так. Миссис Эмбери, как пипетка могла попасть в аптечку в вашей ванной?

— Я не стану унижаться, чтобы ответить вам! — холодный тон не показывал ни страха, ни трепета, но побледневшие пальцы Юнис сплелись в нервный узел.

— Мисс Эймс, а вы знаете что-нибудь об этом?

— Н… нет, — запнулась тетушка Эбби, взглянув сперва на детективов, а потом на Юнис.

— Ну, сама собой она не могла там появиться, — продолжал Дрисколл. — У кого еще есть доступ туда?

Юнис не обратила особого внимания на его слова. Не замечая говорившего, она смотрела как бы сквозь него.

— Ну, горничная… — ответила тетушка Эбби, переводя беспомощный взгляд с Эллиота на Хендрикса, как бы умоляя их помочь.

— Нужно учитывать слуг, — схватился за эту соломинку Хендрикс. — Они могут знать что-нибудь важное.

— Позовите горничную, — велел Шейн, и, так как ни одна из женщин не поспешила выполнять его приказ, он обернулся к ожидавшему поблизости Фердинанду: — Приведи ее сюда!

Мэгги была напугана и дрожала, но на вопросы отвечала спокойно и уверенно.

— Я положила эту пипетку в аптечку, — сказала она, и все обернулись на нее.

— Где вы ее взяли?

— Нашла на полу.

— На полу? Где?

— Возле кровати мисс Эймс, — девушка опустила глаза и отвечала, ни на кого не смотря, вяло и монотонно, как если бы она отрепетировала все ответы заранее.

— Когда?

— Утром, когда я прибирала ее комнату.

— Вы видели ее раньше?

— Нет, сэр.

— Почему вы считаете, что она принадлежит мисс Эймс?

— Я не думаю, что это ее. Я нашла ее там, и, предположив, что это пипетка мисс Эймс, убрала ее.

— Почему вы спрятали ее в аптечку?

Девушка удивилась.

— Мне кажется, что это подходящее место для таких вещей. Всегда, когда я нахожу камфару или кольдкрем, я кладу их в аптечку. Там лежат такого рода вещи. Так что я подумала, что это подходящее место для пипетки. Я сделала что-то не так?

— Нет, Мэгги, — мягко ответил Дрисколл. — Все правильно. Теперь подробно расскажи нам, где ты нашла ее.

— Я уже сказала вам. На полу, возле постели мисс Эймс. У изголовья кровати.

— Ну, мисс Эймс, я предполагаю, пора спросить вас. Что вы делали с пипеткой?

— Это не моя! Я никогда прежде ее не видела!

— Спокойно, спокойно, так не годится! Как же она туда попала?

— Не знаю, но я ее туда не клала! — старая леди тряслась от страха, переводя взгляд с одного человека на другого в поисках помощи или совета.

— Конечно, она не делала этого! — выкрикнула Юнис. — Прекратите мучить мою тетю! Хватит ее допрашивать! Если хотите, и поскольку вы этого хотите, то лучше донимайте расспросами меня, а тетушку Эбби оставьте в покое!

Она вызывающе взглянула на инквизиторов, и от ее презрительного взгляда дрогнул даже Шейн.

— Ну, мэм, как видите, у меня тут особого выбора нет. Это же расследование. В тех трех комнатах были закрыты вы, ваша тетя и мистер Эмбери. Никто иной не мог попасть в них. На утро джентльмен был мертв — убит. Одна из вас двоих сделала это. И наше дело выяснить, кто именно, если только виновная не сочтет нужным сознаться.

— Это я! Я сделала это! — выпалила тетушка Эбби. — Я сделала это, и теперь я отправлюсь в тюрьму! — старушка была в истерике, и ее слова прозвучали хоть и уверенно, но не убедительно.

— Это всю чушь, — заявил Шейн. — Вы говорите так, чтобы защитить племянницу. Вы знаете, что это она убийца, и…

Юнис с яростью налетела на Шейна. Она схватила его за руку и рывком развернула его к себе. Дрожа от негодования, она взглянула в его лицо.

— Трус! — набросилась на него она. — Напали на двух беззащитных женщин, чтобы обвинить меня в преступлении! Хотя я могла бы убить вас за такие измышления!